Она всегда чем-то недовольна… За лето я привыкла, а вот некоторые коллеги отказываются с ней работать. Такое выдает иногда…
Новенькой нет.
— Галь, а Галь? Ты че так вырядилась? — по традиции начинает цеплять всех вокруг Агриппина.
— Отвяжись.
— Как будто на «Модный приговор» собралась! — не унимается она.
— А не отправиться ли тебе в далекое путешествие, дорогая?
Как дети, Господи…
— Агриппина Игоревна, а где ваша соседка? — пытаюсь переключить внимание этой задиры на себя.
— Та немая, которую вы мне подсуетили? — отзывается она зло. — Сидит, пялится в одну точку. Демонидзе. Как бы не пришлось обряд экзорцизма проводить. Уж больно взгляд у нее дикий. Сущность там внутри, говорю тебе!
Так… понятно.
— Дарин, когда вы планируете устроить нам вечер танцев? — интересуется модница.
— Давайте чуть позже это обсудим, ладно?
Ей вот с остеохондрозом танцы — то, что доктор прописал…
Возвращаюсь в коридор и заглядываю в пятнадцатую, расположенную совсем рядом.
— Здравствуйте, пора на обед, — обращаюсь к пожилой женщине, сидящей в инвалидном кресле. — Или же я могу принести вам его сюда.
Филатова на меня никак не реагирует. Смотрит в окно. Замерла подобно статуе и не двигается.
— Мария Сергеевна…
Осекаюсь на полуслове. Потому что она вдруг поворачивается и стреляет в меня таким гневным и ненавистным взглядом… Теперь понимаю, что Агриппина Игоревна имела ввиду.
Решаюсь войти и присесть на заправленную кровать. Филатова все это время молча за мной наблюдает.
— Я понимаю, что вам сейчас тяжело. Период адаптации он такой, не из легких. Все через это проходят, когда попадают сюда. Но, поверьте, мы лишь хотим помочь вам и облегчить…
— Вон!
Сначала я даже не поняла, что она сказала.
— Что, простите?
— Вон! Убирайся! — произносит тихо, но так, чтобы я услышала.
— Хорошо, — встаю, поправляю одеяло. — Я вас оставлю, если вы так хотите. Но форточку закрою. Замерзнете. И обед, все же, принесу.
Пару минут спустя иду в сторону раздаточной и прошу организовать еду на вынос, после чего вновь отправляюсь в пятнадцатую.
— Вот. Вам нужно поесть, — ставлю поднос на тумбочку. — Фрукты выдам чуть позже. Приятного аппетита, Мария Сергеевна.
Не жду от нее спасибо. Разворачиваюсь и направляюсь к выходу. Едва закрываю за собой дверь, как слышу это. Судя по звукам, минус две тарелки и стакан…
Вздохнув, иду за тряпкой. Надо убрать как можно быстрее.
Н-да. Они с Гриппом, определенно, найдут общий язык…
Глава 4. Призрак из прошлого
Выходные проходят мимо. Не успеваю опомниться, а на дворе уже понедельник. Казалось бы, начало новой недели, но силы уже на исходе…
Сегодня войти в колею особенно тяжко, потому что вчера пришлось отработать свое ночное дежурство. А у нас там в центре все серьезно, прикорнуть на диванчике не выйдет. Да я, наверное, и не смогла бы.
— Жуть, и че, она прям в столовой на пол рухнула? — морщится Инга, когда я рассказываю девчонкам о приступе эпилепсии, случившемся у одной пожилой женщины накануне.
— Это произошло в столовой во время ужина. Она сперва ложку бросила, а потом струной на мгновение вытянулась и упала. Как затряслась в конвульсиях, мы даже не сразу поняли, что к чему…
До сих пор от этой картины неприятные мурашки бегут по шее.
— Кошмар, Дарин, — Ритка изумленно распахивает рот. — И что ты сделала?
— Пыталась оказать первую помощь, пока мы ждали скорую. Ослабила ворот, подложила под голову принесенную кем-то подушку. Перевернула женщину на бок.
— Зачем?
— Чтобы не захлебнулась рвотными массами. Такое… случается.
— Фу… — Вершинина брезгливо морщит нос.
— Не растерялась, молодец, — Ритка поглаживает мое плечо.
— Я так боялась, что она умрет, — смотрю на свои вспотевшие ладони.
Все утро сегодня как на иголках. Видимо, виной тому тот факт, что я серьезно перенервничала.
— Не понимаю, на фига тебе это надо, Арсеньева? — искренне недоумевает Инга. — Вон лучше официанткой пойти работать, чем наблюдать за тем, как эти стариканы отходят в мир иной!
— Что ты такое говоришь? — в ужасе смотрю на брюнетку.
— Ну а че? Было ж уже такое. И не раз, — заботливо напоминает она.
— Ладно, давайте не будем обсуждать мою работу, — прошу, доставая из сумки канцелярские принадлежности.
Хочется уже свернуть этот разговор. Итак не по себе…
— Давайте вы уже перестанете болтать, барышни, — произносит прямо над ухом грозный преподаватель по теоретической фонетике.