– Ты в восторге от блинчиков? Я помогал разбивать яйца, – с гордостью сказал он.
Прошло много времени с тех пор, как я просыпалась от запаха блинчиков. Девон не был кулинаром. В голове промелькнуло воспоминание о том, как отец готовит блинчики в воскресенье утром, а из динамиков играет U2. Я всегда жила ради утра воскресенья.
– Пойдем, – умолял Сэм, потянув меня за руку. – Они остывают.
Я широко улыбнулась, отбрасывая одеяло и следуя за Сэмом, попутно проверяя свое отражение в зеркале в коридоре. Я съежилась при виде спутанных волос, размазанной туши и помятой вчерашней одежды. Я выглядела как ходячая иллюстрация девушки на одну ночь, вот только у меня не было веселой сопроводительной истории. Проведя пальцами по спутанной гриве, я лихорадочно вытерла свои глаза «панды» и расправила рубашку. Больше я ничего не могла сделать.
– Доброе утро, – на кухне меня поприветствовал знакомый голос – это Ноа выкладывал блинчики на каждую тарелку. – Сироп на столе. Я вроде как переборщил с маслом, но когда речь касается блинчиков, то либо играй по-крупному, либо проваливай.
– Полностью согласна, – усмехнулась я, и в желудке заурчало от голода. – Пахнет чудесно.
– Старый семейный рецепт, – ответил Ноа, подмигнув мне, и принялся расставлять тарелки у каждого стула. – Секретный ингредиент – корица.
Я уселась за стол и посмотрела на дымящуюся гору блинчиков. В центре стола стояла ваза со свежими фруктами, поэтому я схватила виноградинку и засунула ее в рот.
– Такой шикарный сервис, – съязвила я, наблюдая за расхаживающим по кухне Ноа. Он как будто проходил кастинг на кулинарное шоу. – Я и понятия не имела, что тебе нравится готовить.
Ноа бросил на меня взгляд, пока разогревал сковороду и клал на нее ломтики бекона.
– Да, наслаждайся. А у меня есть на это время? Почти никогда, – признал он. – У меня безумный график. Повезет, если найдется время приготовить сэндвич. Обычно за готовку отвечает Роза.
Жалко, потому что он приготовил первоклассные блинчики. Одобрительно кивнув, я отправила в рот еще одну порцию.
– Они такие вкусные. Спасибо.
– Я хорошо постарался? – Сэм посмотрел на нас в ожидании похвалы.
– Приятель, ты справился, – ответил Ноа. Он поставил на стол блюдо с шипящим беконом и уселся рядом со мной.
– Мисс Челси? А почему ты ночевала в папиной комнате?
Я чуть не подавилась едой. Сэм рисовал вилкой узоры на сиропе, даже не догадываясь, что именно подразумевал его невинный вопрос. Я прочистила горло.
– Ну, твой папа вчера вернулся домой немного поздно, а я очень сильно устала. Для меня было безопаснее остаться ночевать здесь, чем ехать домой на машине.
– Потому что ты могла разбиться на машине? – уточнил он.
– Конечно, это было возможно. Всегда лучше перестраховаться.
– А ты можешь в следующий раз остаться ночевать в моей комнате? У меня есть спальный мешок.
На моих губах заиграла улыбка.
– Это было бы весело.
– Мисс Челси?
– Да, Сэм.
Сэм неуклюже отложил вилку и принялся раскачивать ногами.
– Ты можешь быть моей мамой?
Вопрос вышиб воздух из моих легких. Я взглянула на Ноа, но не могла понять выражения его лица. Я ненавидела, когда не могла его прочитать.
– Ох. Эм, ну… – Я замолчала, не зная, что ответить. Я проглотила множество объяснений и отговорок, потому что ни одна из них не казалась правильной. Что я могла ответить, чтобы не разбить его драгоценное сердце?
Как бы я ни сформулировала ответ, он все равно был бы… отрицательным.
– Сэмми, – вмешался Ноа. – Челси не может быть твоей мамой.
– Потому что она уже чья-то чужая мама? – спросил Сэм, не подозревая о растущей в комнате напряженности.
– Она просто не может. А теперь ешь.
Отложив вилку, я сложила руки на столе и выдавила из себя ободряющую улыбку.
– Сэм, это так много значит для меня, что ты попросил быть твоей мамой. Я очень сильно забочусь о тебе и твоем отце. Быть твоей мамой было бы чем-то особенным, – пояснила я. – Но я могу быть лишь твоим другом.
Сэм отковырял кусочек прилипшей к столу еды.
– Это потому, что иногда я плохо себя веду?
На мои глаза навернулись слезы, а сердце защемило.
– Ох, милый, дело совершенно не в этом. Ты хороший мальчик.
Я протянула руку, чтобы успокоить его, но Сэм отодвинул свой стул и спрыгнул с него.
– Я никому не нужен, – сказал он со слезами на глазах, после чего выбежал из комнаты.
Прикрыв рот ладонью, я повернулась к Ноа. Он откинулся на спинку стула, закрыв глаза. Его поза была напряженной, а сам он – неподвижен.
– Я… Мне жаль, если я все испортила. Я не знала, что сказать.