И тут как гром среди ясного неба – мы отступаем. Крупное сражение у деревушки Атирас закончилось полным разгромом нашей армии. В газетах сразу же напечатали статью о том, что молодой король не справляется со своей главной задачей – защитой территории королевства, что войска плохо снаряжены и обучены, что у наших противников лучше технологии, лучше оружие и так далее.
Удар по репутации молодого короля был сокрушительный. Несколько минут я не могла прийти в себя, взволнованно ходила из угла в угол, сжимая в руках газету. И единственная мысль, которая крутилась в голове – мне нужно на передовую. В последнем своем письме Дарий писал, что тоже планирует отправиться туда. Вместе мы сможем переломить ход сражения. Я передала записку секретарю с просьбой организовать встречу с королем. Эдвард прислушается к моему мнению. Обязан прислушаться.
Прошел день, прошел второй. Король так и не соизволил зайти. Кипя от возмущения, я отправила телеграмму Дарию с просьбой рассказать правду о том, что действительно происходит на фронте. Его зашифрованный ответ заставил меня похолодеть. Фракрия отобрала назад почти половину своих бывших территорий, с построенными на них рудниками и заводами. И быстро движется вглубь. С таким темпом врагу потребуется месяц, чтобы добраться до тоннелей, а за ними исконно наши территории. Если это произойдет, король приказал Дарию обвалить их. «Надеюсь, до этого не дойдет. Это крайняя мера», – закончил он.
***
Эдвард зашел в мой кабинет после заседания верховного суда, в величественной сине-красной королевской мантии. Вместо короны на груди висела массивная золотая цепь, так же являвшаяся символом королевской власти. Рубины и сапфиры, красные и синие, были уложены так, что узор повторял герб Ремов. Цепь и корона по легенде были вручены королевскому роду самими богами, когда те в последний раз спускались к людям. Но я думаю, что Рем первый приказал их создать одному из моих предков.
Место верховного судьи пока было вакантным, до его избрания обязанности исполнял арий Краус, но Эдвард не доверял ему и на серьезных делах появлялся сам.
Как я была не зла на его величество за сокрытие истинного положения дел на фронте, я заставила себя сдержаться и вежливо его поприветствовать, словно и не сидела на иголках два дня. Положение могло быть таковым, что государственные тайны не раскрывали даже близким друзья, и я не могла требовать от короля чего-либо подобного. После нескольких кратких ничего не значащих вопросов я протянула Эдварду позавчерашнюю газету. Он, не глядя, отбросил ее в сторону. В кресло не сел, остался стоять посреди кабинета.
– «Королевский вестник» напечатал опровержение, – произнес он хмуро. – Да, мы отступаем, но не хотел тебя волновать. Приказал держать все в тайне.
– И как долго? – я едва сдержалась от резкости. – Пока войска Фракрии не объявятся перед дворцом?
– До этого не дойдет, – ответил король, – то, что произошло при Атирасе, случайность. Там сложилось воедино много факторов. Долго объяснять.
Я хмыкнула. Ну, конечно, куда мне до высокой политики?
– Опровержение не поможет, нужны реальные победы. Поэтому, я отправляюсь на фронт, – Эдвард вскинул голову, – я уже написала Дарию, он встретит меня у нового тоннеля, и мы вместе…
– Нет! – прервал меня он категорично и грубо, – ты никуда не поедешь!
Вздохнув, приготовилась к долгой осаде. Я и не планировала, что друг так быстро сдастся. Его маниакальное стремление держать меня при себе никуда не делось.
– Зорг не справится, – начала уговаривать я, – что может сделать один маг с многотысячной армией?
– Нет!
– Пойми, мы отступаем, – продолжила мягко, склонив голову набок, – я обещаю, что буду осторожна и не полезу на передовую. Впереди каникулы, оружия я сделала столько, что работы сборочным цехам на недели. Вдвоем с Дарием мы сможем переломить ход сражения. По одному мы слабы, но вместе…
Эдвард был неумолим. Он странно выглядел, парадная королевская мантия, словно броня, окутывала его с ног до головы, делая незнакомцем. Лицо было непроницаемым и холодным.
Как же мне не нравилось это его состояние отрешенности и неуступчивости.
– Ты редкостный упрямец! – бросила в сердцах. – Простите, ваше величество, слегка погорячилась, – тут же исправилась с улыбкой, приглашая в шутливую перепалку.