* * *
— А твои неплохо устроились, — комментирует Вар, развалившись в кресле с бокалом. — Отказавшись от гонорара в пользу беженцев, они собрали с трансляций больше, чем потеряли, а их репутация взлетела до небес. Если я их закрою за нарушение канона, в городе будет бунт с ритуальным сожжением тележных колёс на площадях. Это правда ваша идея, девушка?
— Моя, — признается Завирушка, — но я ничего такого не имела в виду. Просто хотела помочь беженцам.
— Значит, ваш финансовый директор не упустил подвернувшейся возможности, — Вар кивнул Спичке. — Уважаю.
— Кто-то должен думать о деньгах, — отсалютовала ему дварфиха кружкой эля, который специально для неё доставили из ближайшей таверны. — Пока остальные думают об искусстве.
— Как я вас понимаю, мадам! — приложил руку к сердцу Вар. — Как понимаю!
— Мадмуазель, с вашего позволения, — фыркнула в бороду Спичка. — Но мы же не для взаимных комплиментов тут собрались?
— Полчек, насколько эта дама в курсе твоих планов? Мы можем их обсуждать при ней?
— Отчасти, но от неё все равно ничего не скроешь, мы слишком давно знакомы.
— Итак, это и есть дочь Летаны? Похожа на мать.
— Вы знали мою мать? — вскочила с кресла Завирушка.
— Не то чтобы близко.
— Это… Это… У меня столько вопросов!
— Вряд ли я смогу ответить даже на малую часть из них, — отмахнулся Вар. — Она была мила, несколько взбалмошна и легкомысленна, но бойка на язык и позитивна. Это, пожалуй, всё, что я могу сказать о твоей матери. Видел её пару раз на мероприятиях Дома, не более того. Отца же твоего я вовсе не знал. Так что вечер познавательной ностальгии отменяется, извини.
— Как жаль…
— Не живи прошлым, девочка, время подумать о будущем! Итак, ты действительно носитель антиморока?
— Я могу разрушать иллюзии, господин Вар.
— Любые? Как далеко?
— Не знаю, господин Вар. Основной моей проблемой было научиться не сносить их со всего города сразу…
— Однажды она накрыла весь порт, — пояснил Полчек, — прихватив немного прилегающих улиц.
— Этого более чем достаточно, — задумчиво сказал Вар.
— Для чего? — просила Завирушка. — Я ведь до сих пор не знаю, что вы задумали.
— Мы раскрываем карты, Полчек?
— Да, Вар. Она должна понимать, на что подписывается.
— Как скажешь. Итак, девушка, как тебя там…
— Завирушка.
— Допустим, хотя вряд ли это имя, которое тебе дали родители. Впрочем, неважно. Идея состоит в следующем: повторить то, что однажды совершила твоя мать. Разрушить иллюзии на празднике Воссияния Вечны. Но иначе. Их надо убрать в момент, когда паломники соберутся у Гнездовища, чтобы…
— … Чтобы передать свои истории нефилиму, — подхватила Завирушка. — Очень красивая, говорят, церемония. А чего мы этим добьёмся?
— Сейчас паломники общаются с иллюзией, отделяющей их от нефилима и нефилима от них. Так что церемония красивая, но бессмысленная. Это очень прочная иллюзия, созданная лучшими из лучших, через неё не увидеть даже тем, кто способен к прозрению мороков. Разрушить её могли бы только те, кто создал, но их уже нет в живых. Удивительная череда несчастных случаев с оружием, неаккуратного обращения с ядами и внезапных самоубийств.
— Какой кошмар! — воскликнула Завирушка.
— На твоём месте, девочка, я бы задумалась, что это обычная судьба всех, кто оказывается замешан в дела сильных мира сего, — мрачно сказала Спичка. — Но «задуматься» — это явно не про тебя.
— То, что они сделали с нефилимом, ужасно! — отвечает ей Завирушка. — Орден птах превратили в ширму для грандиозного обмана! Люди едут со всего континента, а их истории пропадают в пустоте! Это же кошмар!
— Ты родилась и выросла при этом «кошмаре», и тебя всё устраивало, пока ты о нём не узнала.
— Но, Спичечка, дорогая, я же узнала! Я не могу разузнать это обратно!
— Делайте что хотите, — махнула рукой дварфиха. — Но не говорите, что я не предупреждала.
— Безусловно, мадам, — сказал галантно Вар, — мы понимаем опасность этого мероприятия. Однако оно того стоит.
— Вы-то, может быть, и понимаете… Да и то вряд ли. Но ребёнка втянули зря.
— Я не ребёнок! — вспыхнула Завирушка. — И могу решать сама!
— Да можешь, можешь, — вздохнула Спичка. — Решительная ты наша.
— Итак, — продолжает Вар, — мы с Полчеком и этой отважной юной леди отправляемся в Корпору, и…
— Даже не думайте, что я вас отпущу одних, — заявила дварфиха.
— Ты хочешь с нами? — удивился Полчек.
— Нет, не хочу. Я считаю, что это дурацкий план с нелепой целью и негодными средствами. Но должен же кто-то за вами присмотреть? Ну, или хотя бы проследить, чтобы вас похоронили достойно.
— Ты удивительная оптимистка, Спичка! — смеётся Полчек.
— Какая ни есть, а я еду с вами!
Глава 9
«Безумный Крылодыр»
— Итак, никаких мирадов, никаких кораблей. Что же нам остаётся? — скептически спрашивает Полчек.
— Лодочники, — отвечает Вар.
— Ты серьёзно?
— Более чем. Демиурги Киноринха, нефилима смерти, Лодочники пользуются полной экстерриториальностью. Никто не остановит ладью Лодочника, вошедший на её борт считается временно умершим и не подлежит преследованию, потому что мёртвым судья лишь сам Киноринх.
— Уж очень они жуткие.
— Не без того. Но почти все, кто всходил на палубы их ладей, благополучно сходили с них обратно. Если, конечно, оплатили проезд.
— У тебя есть чем расплатиться с Лодочником?
— Об этом я и хотел поговорить. Нам нужна Монета Души.
— Я слышал, что они демонически дороги, — кивнул Полчек, — но, к счастью, вижу перед собой самого омерзительно богатого сукина сына в здешних краях.
— Дело не в деньгах, хотя стоимость действительно запредельна. Дело в том, что нельзя купить то, чего нет. Я готов дать любую цену, но никто не хочет продавать. Те, кто достаточно богат, чтобы запастись для себя, не спешат с ними расставаться, поскольку люди это, в основном, пожилые и очень предусмотрительные. «Зачем нам ещё деньги? — рассуждают они. — У нас их и так больше, чем мы успеем потратить. А вот Смерть может прийти неожиданно, и к этому надо быть готовым».
— Весьма здравая позиция, — согласился Полчек, — для тех, кто может позволить себе такую роскошь. К счастью, помереть можно и бесплатно. Я не знаю, действительно ли Монетами Душ можно подкупить Киноринха, и сильно сомневаюсь, что это так. Мне хочется верить, что некая справедливость, уравнивающая богатых с бедными, должна быть хотя бы за гробом.
— Типичная точка зрения для нищего, — рассмеялся Вар. — А вот я не вижу, почему за Чертой всё должно быть не так, как здесь. Во Вселенной всё подобно всему, и иметь отдельные законы для Посмертия нерационально. Так что когда я стану противным старикашкой и почую дыхание смерти на шее, то сгребу все Монеты Душ, до которых смогу дотянуться. И так же, я тебя уверяю, поступают все богатеи. Поэтому найти эту валюту в свободном обращении почти нереально. Во всяком случае, не за несколько дней.
— Тогда к чему все эти разговоры про Лодочников? Они же не возьмут другой платы.
— Поездку можно оплатить в кредит.
— Ого, это что-то новенькое! Не думал, что есть банки, кредитующие в валюте Киноринха! Где нефилим смерти, а где банковская система…
— При чём тут банки, Полчек?
НЕОФИЦИАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА АЛЬВИРАХА
Сама идея Монет Душ проста до беспощадности: магическая и личностная сущность индивида — его так называемая «душа» — вкладывается в диск из малахита. Только их принимают Лодочники и иные последователи Киноринха, потому что, по слухам, это единственная валюта, имеющая хождение за Чертой. Ничто из земных богатств: ни серебро, ни золото, ни земли, ни дворцы — не забрать с собой в Посмертие, но Монеты Душ сохраняют свою ценность и там. Говорят, ими можно откупиться даже от удела Града Осуждённых, а иной раз и от самой Смерти.