Орк с неимоверной нежностью пожал тонкую руку девушки.
— Мне очень приятно.
— Все еще хотите слушать стихи?
— Безусловно.
Беатрис взяла книгу, мягко провела пальцами по обложке, очевидно раздумывая, что выбрать, улыбнулась, раскрыла книгу и негромко прочитала:
Слова прозвучали, но за столиком еще долго висела тишина. Они смотрели на медленную Сену, на дома, людей, шпиль старого собора и молчали. То ли собираясь с мыслями, то ли переживая совпадение слов с миром, то ли просто наслаждаясь тем, что сидят рядом. Потом Беатрис положила книгу на малюсенький столик, на котором было место лишь для нее и чашечки кофе, а Орк мягко накрыл ее руку своей.
— Кто написал эти строки?
— Одна русская.
— Мне понравилось.
— Любите поэзию?
— Нет.
— Может, вы никогда ее не читали?
— Читал, но… предпочитал прозу. — Он грустно улыбнулся. — А сейчас жалею об этом.
— Почему?
— У нас было бы больше тем для разговора.
— Я могу рассказывать о своих любимых поэтах, — девушка смело посмотрела Орку в глаза. — Их так много, что мы можем говорить вечно.
— Вы верите в вечность?
— А вы?
— Только вместе с вами.
Беатрис помолчала, переведя взгляд на накрывшую ее руку кисть Орка — грубую и твердую, похожую на руку дровосека, — после чего тихо сказала:
— Вы были здесь вчера.
Твердая ладонь не дрогнула, а чуть сильнее надавила на руку девушки. Как будто Орк испугался, что Беатрис собирается бежать.
— Я сидел у дверей кафе, но не подошел.
— Почему?
— Вчера мне было достаточно любоваться вами.
— А сегодня?
— Захотел узнать ваше имя.
— Почему?
— Потому что, открыв утром глаза, я вспомнил вас, — ответил мужчина, и Беатрис показалось, что его рука стала теплее. — А в следующий миг испугался, что вчера вы оказались в кафе случайно. Что вы приехали из Лиона или Тулузы, полюбовались на собор, а сегодня отправились на поиски иных достопримечательностей.
— Я не похожа на парижанку?
— Вы настоящая парижанка, Беатрис, но я говорю о своем страхе, а страх иррационален. Я испугался никогда не увидеть вас, примчался к открытию и стал ждать. Как робкий студент, познавший первую любовь. Вы разожгли во мне забытые чувства, Беатрис, и я вдруг понял, что они могут сделать меня счастливым.
Это было так необычно и так по-парижски: влюбленность с первого взгляда, томление и признание. Красиво, словно из книги. Или так, словно кто-то захотел прожить свою жизнь, как книгу.
— Не ожидала такой искренности, — пробормотала Беатрис, не зная, что сказать.
На душе — полное смятение, все кажется сном, главой из книги, романтическим сонетом, но мужчина напротив — вот он, живой, настоящий. И настолько сильный, что взглядом освободил соседний столик.
— Я никогда не стану вам лгать, — мягко произнес Орк.
— Ваши слова похожи на признание, — выдавила из себя девушка.
— Уверен, вы слышали их немало.
— Но впервые от незнакомца.
— Вы знаете мое имя.
— И только.
— Что нужно еще?
— Чем я вас привлекла?
— Вы красивы. Романтичны. Когда вы задумываетесь, то начинаете хмуриться. Вы знаете эту книгу наизусть, но продолжаете носить с собой — вам приятно к ней прикасаться, перелистывать страницы, видеть знакомые строки напечатанными… А мне нравится смотреть на вас.
— Мне кажется, вы сошли со страниц старого романа, — рискнула признаться девушка.
— Пусть так, — согласился Орк. — Неужели вы смущены?
— Немного непривычно, — не стала скрывать Беатрис. — И вы по-прежнему незнакомец.
— Это легко исправить.
— И вы торопитесь.
А вот на этот раз Орк замолчал надолго. И в его глазах появилась грусть.
— Я не ошиблась? — едва слышно спросила Беатрис. Не зная, какой ответ ей по душе.
— Вы действительно проницательны, — в тон девушке сказал Орк.
— Вы дважды посмотрели на часы.
— Я должен покинуть Париж.
— Уезжаете навсегда?
И только сейчас Беатрис поняла, что ее ладонь все еще накрыта рукой мужчины, что она чувствует его тепло, а сейчас, после вопроса — легкую дрожь.
— Мне было нужно уехать навсегда, — медленно ответил Орк, глядя девушке в глаза. — Но теперь я принял твердое решение вернуться.