– Отстань от меня.
– Зря ты так, – усмехнулся Вельстинас. – Не понимаешь пока, насколько тьма привлекательна. Но это все поправимо…
– Я ненавижу, но не тебя, – вздохнула Элоиза. – Моя внешность стала для меня же наказанием.
– Похоже, мне до свадьбы это слышать еще много раз… – закатил глаза демоноид и попытался коснуться девушки, но та дернулась в сторону.
– Да чего ты боишься? – вопросил Вельстинас. – Я же не косолапый медведь – не откину тебя в сторону…
– Ты бы медведей не обижал – среди них и графы бывают…
Элоиза и Вельстинас, не сговариваясь, повернули головы в сторону вмешавшегося в диалог. Девушка ахнула – судя по росту, это действительно был тот самый Адам, а вот черт-оборотень заметно напрягся. Сплюнув, демоноид презрительно вопросил:
– А ты еще кто?
– Не узнаешь? Подойду поближе…
Вельстинас и сам отличался быстротой движений, но по сравнению с ним Адам двигался молниеносно – оказавшись перед чертом, незнакомец посмотрел ему в глаза, причем разница в росте нисколько не помешала. Демоноид подпрыгнул так, будто его бросили на раскаленную сковородку, как это было на гравюрах во многих заумных книгах, после чего вопросил:
– Так ты – из бе́лдухов?
Адам зачем-то переместился на пару шагов назад, после чего сказал:
– Ты показал всем свою истинную сущность. Теперь – моя очередь…
И то, что произошло дальше, поразило не только Вельстинаса и Элоизу, но и впоследствии всю Меделу, причем настолько, что по сравнению с этим даже мифическая основательница села казалась более реальной.
Сначала Адам встал на четвереньки, странно отряхаясь, будто стал волком, внезапно попавшим под дождь. Элоиза, раскрыв рот, смотрела, как Адам действительно, а не метафорично превращается в волка – тело обросло волчьей шерстью, а лицо быстро превратилось в морду благородного животного.
– Волколак… – выдохнул Вельстинас, но быстро собрался с мыслями и произнес: – Имел я дело с такими, как ты! Меня этим не напугаешь!
– Уверен? – человеческим голосом поинтересовался Адам-волк.
Трансформация продолжилась, что удивило Вельстинаса – шерсть Адама стала покрываться тонким слоем железа, будто кто-то надевал на волка некую броню. Когда Адам полностью «оделся» в железо, то встал на задние лапы в полный рост, показав себя настоящего.
Элоиза ахнула:
– Ты – не просто волколак… Ты… Ты – Железный волк!
– Вы же давно вымерли! – Вельстинас был поражен не меньше девушки.
– Не люблю повторяться, но задам этот вопрос снова – ты уверен, демоноид? – и в голосе Адама прозвучали железные ноты.
Вельстинас хотел было что-то произнести в ответ, но не успел – некая сила снесла его с ног, бросив куда-то в сторону. Ругаясь, демоноид встал, но тут же получил с дюжину крепких металлических ударов – нетрудно было догадаться, что это сделал Адам.
Железный волк, буквально став вихрем, унес Вельстинаса далеко в лес.
Больно врезавшись в дерево после очередного «полета», Вельстинас собрался парировать, но Адам пресек попытку, схватив черта за горло и больно прижав к царапающей поверхности.
– Ты ведь не знаешь мое настоящее имя… – хрипло смеясь, произнес Вельстинас.
– Мне и не нужно.
Сверхсильный удар – и демоноид почувствовал, что его внутренняя защита уничтожена. Адам не собирался щадить Вельстинаса, просунув руку внутрь живота, где прятался хвост черта – орган, который был важнее даже сердца. Черт громко заорал, ибо Адам схватил конец хвоста.
Выдернув важный орган на приличную длину, Адам пробежал с ним несколько кругов вокруг дерева, окончательно привязав к нему Вельстинаса. Демоноид понимал – это конец, но решил потянуть время, вопросив:
– Ты так стремишься защитить незнакомую тебе девчонку?
– При чем тут она? – искренне удивился Адам. – Мне тебя заказали.
– Железный волк, да еще и наемник…
– Я – Осенний Жив, – недовольно поправил Железный волк, после чего зажал хвост левой лапой, будто гитарную струну, обнажил один из когтей на правой лапе и, осклабившись, произнес:
– Трунь…
Коготь отрезал часть хвоста.
Вельстинас заорал еще громче – боль была адская, каким бы каламбуром это ни звучало в отношении демоноида. Тело превращалось в сгустки отвратительной слизи, а черная кровь моментально вскипала и обращалась в пар, от которого шел неприятный запах. Не прошло и минуты, а от Вельстинаса остались только воспоминание да какая-нибудь очередная проказа в селе.
Усмехнувшись, Адам вернулся в человеческую форму. Свое дело он сделал, как всегда, великолепно.
Отпустили его, однако, только вечером – вся Медела благодарила за спасение Элоизы от возможного темного будущего, закатив самый хлебосольный пир, на который только была способна. После пира Адам зачем-то зашел к Коласовым и только после разговора собрался в дальнейшую дорогу, но его остановила спасенная девушка, подкараулив момент, когда они могут побыть наедине: