Юнайт провел ребром ладони по горлу, обращая жест в адрес Лоренца.
Генрих терпеливо выжидал. Мысленно досчитав до десяти, он удивился сам себе, после чего переглянулся с Юнайтом.
Что-то у них пошло не так, ибо Яррен продолжал сидеть на своем месте. Живой и здоровый – правда, сжавший руки в некоей молитве.
«Только не говори, что снова решил провести меня…» – мысленно выругался Топфер. Очевидно, эта мысль отразилась на лице, потому что Лоренц, усмехнувшись и даже позволив себе пару смешков, обратился к несостоявшемуся гению в области науки и техники:
– Хорошая попытка, Генрих…
Мысленная ругань подтвердилась, когда Топфер увидел, что Яррен приложил пальцы правой руки к своим глазам, чуть запрокинул голову, после чего сделал рукой движение, будто снимает с себя некую невидимую вуаль. Сжав «покрывало» в кулаке, Лоренц довольно заметил:
– Ты можешь, конечно, достать оружие, от названия которого произошла твоя фамилия… Но, как говорит нынешняя молодежь, «я то́пфа твой шатал»…
Это было для убийц уже слишком.
Юнайт сплюнул и решил разобраться с Ярреном по старинке, а потому быстро побежал к нему.
– Ошибочка! – воскликнул Яррен и бросил «вуаль» в Юнайта.
Невидимое оружие врезалось в Вальварена и сбросило его с ног – сложилось ощущение, что на «Черную мессу» напал незаметный дикий зверь. Генрих собрался предпринять попытку помощи, но Лоренц произнес фразу на непонятном для многих окружающих языке:
– Ха́й-ул дир дьях ли́йла…
И Генрих почувствовал, что его будто привязали к стулу чем-то тугим и плотным, а металлическая перчатка свалилась с руки, обнажив вместо кисти нечто, похожее на сероватое осклизлое щупальце.
Посетители ахнули, глядя на происходящее.
Борьба Юнайта с «вуалью» длилась недолго – от полученных ран в сердце Вальварен скончался, если так можно сказать про того, кто уже был мертв. Тело «Черной мессы» быстро превратилось в жуткую темную биомассу, всасывающуюся в половые доски и портящую аппетит всем присутствующим без исключения.
– А́угентейшн работает великолепно, – одобрил Яррен, взглянув на действие оружия, после чего перевел взгляд на Генриха, который, казалось, застыл, будто доисторический моллюск в очередном культурном слое – правда, один вопрос он смог из себя выдавить:
– Откуда ты знаешь Розу ветров?
Вопрос мог быть непонятным для многих обывателей, но не для Лоренца. Глотнув «слезы Каролины», мужчина пояснил:
– За семнадцать лет с нашей последней встречи я всякое повидал – ты угадал. И эти знания мне помогут разобраться с очередным сумасшедшим, который внезапно решит возродить «Геллиум» в том виде, в котором ты хотел бы его видеть.
– Очень смешное заявление, учитывая, что со мной ты еще не справился…
Яррен, взглянув бывшему другу прямо в глаза, вопросил:
– А зачем МНЕ опускаться до такого уровня?
– Что…
И тут Генриху в голову врезалась не совсем обычная пуля – расплющившись от прикосновения с целью, она буквально всосалась в тело Топфера. От действия пули тот дернулся, но это было лишь началом – свалившись со стула, он стал странно, несколько конвульсивно двигаться, и эти движения были похожи на некий танец, чем вызвали смешки некоторых гостей ресторана. Изо рта непризнанного гения потекла черная жидкость, похожая на нефть, а сам он распластался на полу – его внутренние органы стремительно разлагались.
– Не узнаешь собственное творение? – поинтересовался Яррен, встав из-за столика и с неприязнью посмотрев на корчащегося трапугру. – «Предсмертный танец Золушки»… Только несколько модернизированный. Никогда не понимал, зачем ты так назвал это оружие – может, потому, что жизнь куда прозаичнее, чем в сказках, и не у всех Золушек мечты сбываются… Обидно, наверное, ощущать, что оружие, направленное против таких наивных существ, причислило к ним тебя самого.
Лоренц наступил идеально отполированной туфлей на живот Топферу и почувствовал, что тело давится, будто гнилой фрукт. Удовлетворенный результатом, мужчина сдавил своим «ножным прессом» грудь, а напоследок втоптал в пол то, что еще пару мгновений назад было говорящей головой Генриха.
Некоторых посетителей стошнило.
– Пришлось все-таки замараться… – вздохнул Лоренц, глядя на черные останки трапугры, которые медленно рассеивались в пространстве.
К Яррену подбежала испуганная Кларисса:
– С Вами все в порядке, Яррен-эрр?
– Как видишь, Клариссхен… Но кое-кого мне необходимо поблагодарить.
Со второго этажа спустилась миловидная девушка в ярко-синем платье до колена. Внешне она могла легко сойти за саксонарку – те же светло-каштановые волосы, заплетенные в косу, ярко-зеленые, чуть раскосые глаза, аккуратные, будто нарисованные тонким графитом брови, и волнующие не одного мужчину формы. Совсем необычным атрибутом ее образа был «Вальтер», откуда и вылетела пуля, сгубившая Генриха. Как только она подошла к Яррену, тот обратился к ней: