Когда Гвид передал весь свой «горб» Текрецию, он отпустил сферу и стал осматривать себя – теперь он представал перед жителями Руаниды красивым рослым парнем: разве что одежда в районе спины была основательно порвана, но это была мелочь, на которую толпа внимание решила не обращать.
Старик Фуллон, осознав окончательный проигрыш, бросился вместе со сферой бежать.
– Догнать! Арестовать! Предать анафеме! – кричали люди, понявшие, что натворил явно бывший контрафект.
Антельм подошел к Гвиду, хлопнув по плечу:
– Теперь ты можешь спокойно ходить по Руаниде… Да и занятие сменить, кстати говоря.
– Знаешь, Антельм, я все-таки останусь в соборе. То, что я делаю, помогло не только тем людям, кто искал ответы в книгах библиотеки, но и мне. И главное, что я теперь не чувствую боли.
Гастейн хохотнул:
– Надо бы тоже повышать свой культурный уровень – может, и я найду что-нибудь про свою семью…
– Но почему ты раньше не рассказал про то, что сделал Фуллон? – искренне удивился Антельм.
– А кто бы мне тогда поверил? – пожал плечами Гвид.
– Не поверишь – мы, – сказал Гастейн. – И идея с дуэлью перед казнью была нашей, ибо надеялись оттянуть время – вдруг кто нашел бы что-нибудь такое, что могло тебя оправдать…
– Надеюсь, что реальных дуэлей в Руаниде будет меньше, – улыбнулся библиотекарь.
– Выгоним таких, как Фуллон, из города, и подобных поединков точно не будет! – расхохотался Антельм.
Текреция Фуллона арестовали в тот же день, но на следующее утро в камере не было ни бывшего контрафекта, ни Абелярной сферы. Никто не знал, куда Фуллон мог деться, но в том, что он постарается взять реванш, мало кто сомневался…
«Племянница в кирпичной шкуре»
Stein um Stein! Mauer ich dich ein!
Stein um Stein! Ich werde immer bei dir sein…
(Камень за камнем! Тебя замуровываю!
Камень за камнем! Я всегда буду с тобой…).
Rammstein, «Stein um Stein».
Тими́тра Таволгин стоял возле трактира «Северные Сани» и наблюдал поутихшее к вечеру, но оставшееся броуновским людское движение. Все было вроде бы как всегда, но уже третий день подряд Ровда стояла на ушах, ибо внезапная пропажа одной из самых завидных невест города была само собой из ряда вон выбивающимся происшествием. Вокалист «Она вышла замуж» переживал особенно сильно – как-никак, Линда́слава Архангельская была его подругой детства. Калла́на – тетя Линдаславы, оставшаяся ее единственным родственником – дневала и ночевала в доме Таволгиных: мать Тимитры, Ли́га, отпаивала ее различными травяными чаями, а Аврелий, глава семейства и по совместительству один из лучших кузнецов Ровды, собрался бросить работу и присоединиться к поискам девушки, но сын убедил его этого не делать.
Вот только Линдаслава, несмотря на усилия большей части населения, все никак не находилась.
К поискам привлекли, как было и положено, все имеющиеся военные силы – во-первых, они как никто другой находили выход из подобных внештатных ситуаций, а во-вторых, волонтеры могли столкнуться с разного рода опасностями, так что военная поддержка была в таких случаях попросту необходима. К этим военным силам относился и басист «Она вышла замуж» Ва́стан Козловский, который дослужился до заместителя головы Седьмого туманного войска Ровды (сию должность сами военные люди в шутку называли «шеей»). Тимитре это войско было не просто знакомо – он сам в свое время был его головой, причем командовал немаленьким отрядом весьма успешно, но высшее начальство решило, что кто-то рано или поздно, но должен сменить Аврелия, а лучшего варианта, чем его же сын, да еще и владеющий азами кузнечной работы, было не найти. Так Таволгин, в то время даже не планировавший связать себя с музыкой, ушел на «гражданку», но связи с военными силами города все равно не терял, ибо за недолгое время пребывания в униформе стал кем-то вроде легенды.
Вастан прекрасно знал, где нужно было искать Тимитру – впрочем, тот заметил своего младшего друга и коллегу куда раньше.
– Что, Вася, освободился? – окликнул Тимитра басиста.
Козловский огляделся по сторонам и спешно подошел к Таволгину. Они были внешне похожи до такой степени, что их ошибочно принимали за братьев: Тимитра отшучивался, говоря, что они – двоюродные братья. Отличительной чертой внешности Вастана была униформа, которую он, казалось, практически не снимал, ибо говорил, что она – крайне удобная. Китель сиял не только поразительной чернотой ткани, но и отличительными знаками: нашитой серебристой цифрой «7» на правом плече и красным декагоном, перечеркнутым внутри двумя черными горизонтальными линиями (обозначение должности) на левом. Над левым грудным карманом был пришит герб отряда – серый варяжский остроконечный щит с ярко-оранжевым вооруженным львом, под которым красным готическим шрифтом виднелся девиз «Снимем с мира вуаль войны!». Также на кители присутствовали различные мелкие значки, которые непосвященному человеку мало о чем говорили, но Тимитра мог прочитать по ним практически всю информацию о военном человеке, вплоть до группы крови и успехов в боевых искусствах.