Гости подбежали к окнам, дабы посмотреть, что происходит.
Шортивл схватился за виски и громко крикнул от боли.
– Смотрите! Смотрите!
За окнами раздалось падение какого-то крупного тела.
– Я посмотрю, что там случилось! – отмер Хиетари и вылетел на улицу. Его примеру последовали все остальные.
– Ну все, Шортивл! Молитесь!
Сьюзен вытащила шпильку из волос, после чего взмахнула ей, будто волшебной палочкой. Шпилька начала разрастаться в размерах и буквально за десять-пятнадцать секунд превратилась в антагу средней длины, чья рукоять была гравирована золотом, а клинок казался непривычно острым. На клинке была заметна надпись, нанесенная готическим шрифтом: «In gloria veritas».
Не успел заклятый противник премьер-министра прийти в себя от изумления, как Сьюзен рубанула его по диагонали – тело осталось стоять, но дух политика вылетел с легкостью.
Прозрачная копия викигиста повисла рядом с материальной оболочкой.
– А теперь что скажете, Юджин? – обратилась к духу Андергейт.
Дух Шортивла заметно трясся.
– Ага, пытаетесь соврать? Не получится – удар Разделителем личности блокировал Вашу способность к этой деятельности…
– Хорошо, я скажу! Я скажу! – крикнул Шортивл.
– Так говорите…
– Когда закончилось вчерашнее собрание парламента, ко мне подошла незнакомка. Сказала, что есть человек, который представляет серьезную угрозу не только для островов, но и для меня…
– Лейдия?
– Да, – кивнул Юджин. – Я заключил с ней сделку. Она предоставляет исполнителя, с которым мы стали связаны мыслительным каналом, я с его помощью убиваю Лейдию. Но на этом сделка не закончилась… Я должен был пронести в парламент закон о строительстве в Ньюкасле Чертога Тьмы.
– Серьезно?!? – вопросила Сьюзен. – И Вы, мать вашу, согласились?!? Вам что за это, пообещали должность премьер-министра?
Шортивл промолчал, но все было и так ясно.
– Как зовут эту незнакомку? – поинтересовалась Андергейт.
– Береника фон Пест. Но фон Пест – это ее настоящая фамилия. Точнее сказать, девичья.
– Девичья? Подождите-ка… А когда вышла замуж, то она стала Лоренц?
– Именно так.
– Замечательно… – выругалась Сьюзен. – Яррен, к сожалению, оказался прав… Но Вам уже это знать не нужно.
– И что ты сейчас со мной сделаешь?
– Убью.
– Убьешь? Серьезно? Я же – крупный политик!
– Да мне плевать. Каждый, кто попытается причинить вред Лейдии, умрет.
Сьюзен размахнулась и проткнула Разделителем личности дух Шортивла точечным ударом. Дух слабо вскрикнул и стремительно растворился в воздухе, а тело свалилось на пол, странно задрожало и рассыпалось на неоднородные крупицы.
– Так тебе и надо, – сказала напоследок Сьюзен, после чего услышала позади себя голос Хиетари:
– Ничего себе…
Обернувшись, она всем своим видом дала понять, что так было нужно.
Библиотекарь покашлял, после чего сказал:
– Тебе Разделитель личности сегодня больше не понадобится.
– С чего ты взял?
– Взгляни.
Выйдя на улицу, Андергейт увидела труп гориллообразного существа, которое, судя по всему, и должно было убить Лейдию. Подойдя ближе к трупу, Сьюзен обнаружила множество тонких сквозных ранений.
– Ничего себе… Это какими же тонкими лезвиями по нему так прошлись, – искренне удивилась профессиональная убийца.
– Я думаю, что это – не лезвия, а капли, – возразил Хиетари.
– Капли?
– Глянь еще вот сюда.
Сьюзен увидела мокрый след ноги, который явно принадлежал очень хрупкой девушке. Неподалеку находился еще один след.
Андергейт пошла по следам – путь оборвался в районе пляжа.
Лейдия стояла по щиколотку в воде и махала рукой куда-то вдаль. Вид ее был исключительно счастливый.
– Ты видела Бегущую? – предположила Сьюзен.
– Не просто видела – Бегущая всех нас спасла, – улыбнулась Лейдия.
Сьюзен обняла подругу.
– Ты мне веришь? – скорее машинально, чем осознанно спросила Мериан.
– Я верю Богу и тебе.
– А святым?
Андергейт посмотрела вдаль и сказала:
– Попробую дать им шанс.
«Осьминог из Данаки»
Руки будто вода поднимали меня.
Ника-ника-никогда я не буду одна.
Линда, «Никому я тебя не отдам».
Се́пи возвращалась домой с небольшими корзинами, наполненными овощами и фруктами – пусть она и распродала всю рыбу, но денег все равно хватило только на растительные продукты. Радовало только одно – деньги сейчас хотя бы были.
Благодаря Глуму.
После смерти мужа Сепи перебралась на самую окраину Дана́ки, где оставались заброшенные по неизвестным причинам хижины. Окраина примыкала к берегу моря Бэ́рат, откуда постоянно дули холодные ветра, которые могли с легкостью стать поводом для очередной простуды. Сам же берег был каменистым, причем камни были настолько крупными и острыми, что неподготовленному человеку вряд ли удалось бы пройти по ним с первого раза без синяков или царапин. Кто-то говорил, что Бэрат – проклятое место, объясняя проклятием отсутствие всякого рода живности и ледяную, зловеще-серую воду… Тем не менее, почему-то окраина пустовала, но этот факт был главным успокоительным для Сепи.