Выбрать главу

– Алистер, мне безразлично ваше мнение, – произнес Лавкрафт, потирая горло. – Я предлагаю простую сделку. Книга в обмен на Дариана.

– А почему тебе не терпится ее заключить? Он подобрался слишком близко? Некоторые мальчики и девочки уже тук-тук? Сколько их осталось, а? Расскажи дяде Алистеру, сколько осталось маленьких птичек?

– Катитесь к дьяволу, – проворчал Лавкрафт.

Кроули засмеялся.

– Вы все танцуете под его музыку и даже не осознаете этого. Он заманивает вас в свой капкан.

– Вы хотите сказать, что это приглашение на прием?

Кроули принялся подрезать ногти лезвием кинжала.

– Но ведь оно от мадам Роуз, – пробормотал Лавкрафт. – Вы же сами намекнули тогда об имени и о стражнике...

– У любезного Торнтона, кроме сына, были еще дети, – сказал Кроули.

– Она его сестра, – догадался Лавкрафт.

– Мадам Роуз зовут Эрика Демаркус. И Хэллоуин будут праздновать в фамильном имении Демаркусов. Так что вы отправитесь прямо в пасть льва. Там будет ждать вас он во главе своего войска.

– И как нам его остановить?

– Дать то, что он желает.

– Но это...

– Все, я ответил! – бросил Кроули. – А теперь уходи.

Лавкрафт направился к двери и обернулся:

– Но вы не потребовали никаких гарантий насчет книги?

– Ты дал мне слово джентльмена. Этого достаточно. И учти, я умею расправляться с теми, кто меня предает.

Лавкрафт открыл дверь, вышел в коридор и вдруг услышал сзади:

– Говард...

Кроули стоял в противоположном конце студии, смотрел в окно.

– Учти, в этой игре есть еще один участник.

Лавкрафт хотел вернуться и задать пару вопросов, но скрипнули петли, и дверь захлопнулась перед его носом.

ГЛАВА 33

– Где тебя черти носили? – воскликнул Гудини.

– Занимался в библиотеке, – буркнул Лавкрафт, подходя к камину, чтобы согреть руки.

– И что?

Он вздохнул.

– Закройте дверь.

Мари захлопнула застекленную створчатую дверь, отделяющую гостиную от коридора первого этажа.

– Говард, что случилось? – спросил Дойл.

– Какого черта ты подглядывал за Эбигейл? – добавил Гудини.

– Я не подглядывал.

– Но ты прятался в чулане?

– Нет. Я разлил чернила и пошел за тряпкой... Впрочем, думайте, что хотите. Ведь вам безразлично, что я скажу. Правда? – Он свирепо посмотрел на Дойла. – Правда?

– Но мы не...

– Я очень подходящий мальчик для битья. Конечно, в случае крайней нужды могу принести пользу. Но доверять мне нельзя.

– Что ты городишь, – проворчал Гудини.

– А где бы вы были без этого ни на что не годного Лавкрафта, хотел бы я знать? – Его глаза потемнели.

– Говард, ваш вклад в дело Арканума никогда не подвергался сомнению, – заверил Дойл.

Лавкрафт усмехнулся:

– Арканум... Для вас, Артур, возможно, это имеет значение, но не для меня. Мне важен был Дюваль, а теперь, когда его нет... не вижу причин оставаться с вами.

– Ну и убирайся куда хочешь! – взорвался Гудини. – Чем раньше, тем лучше.

– Погодите, не горячитесь, – попросил Дойл, пристально глядя на Лавкрафта. – Говард, нам всем не хватает Дюваля, но больше всего страдаете без него вы, я уверен.

Лавкрафт опустил голову.

– Константин поставил перед нами цель, – продолжил Дойл. – «Арканум» – это последнее, что он произнес перед смертью. Мы просто обязаны в память о нем отбросить обиды, разногласия и объединиться для последнего расследования. Без Говарда Филлипса Лавкрафта Арканум прекратит существование. Так считаю не только я, но и остальные.

– Это правда, Говард, – подала голос Мари.

Лавкрафт потер глаза и произнес:

– Дариан – это Дариан Уинтроп Демаркус, единственный сын Торнтона Демаркуса.

Гудини побледнел.

– Демаркус?

– Мадам Роуз – его сестра Эрика. Прием состоится в особняке Демаркусов. – Лавкрафт плюхнулся в кресло у камина. – Я слышал, что там, под домом, есть сложная система ходов, проложенная очень давно. Согласно легенде, в одном из таких ходов, где-то под кладбищем, сооружен храм, сатанинский храм, где Торнтон служил черную мессу.

– Значит, сын мстит за отца, – задумчиво проговорил Дойл.

– Уверен, его планы гораздо шире, – возразил Гудини. – Он хочет закончить то, что не удалось отцу. На прием нам идти нельзя.

– Нет, мы пойдем, – произнес Дойл. – И возьмем с собой Эбигейл.

Лавкрафт удивленно вскинул брови. Мари взяла Дойла за руку:

– Артур, приводить ее туда неразумно.

– Вот именно. Будем надеяться, что он на это не рассчитывает. Злодей пытается обмануть нас, а мы обманем его. Заставим сделать неверный шаг. Вытянем на белый свет, чтобы он начал кричать и бить ножками.

– А потом? – спросил Лавкрафт.

– А потом... – понизил голос Дойл, – мы отомстим за Дюваля, и род Демаркуса прекратится.

«Серебряный призрак» – так назывался «роллс-ройс» Гудини – катил по узкой дорожке, обсаженной высокими березами. Согнутые ветви нависали над машиной, как когти дракона. Фары освещали лишь небольшой участок впереди. Сидящий за рулем Лавкрафт в форме шофера, с приклеенными к верхней губе пушистыми усами поглядывал в зеркало заднего вида на примостившуюся рядом с Гудини Эбигейл в костюме Красной Шапочки.

– Следите за дорогой, Говард, – сказал Дойл.

Лавкрафт покосился на него. Дойл был в костюме Шерлока Холмса. Английский плащ, охотничья шляпа. Ансамбль завершала длинная изогнутая трубка.

В просвет между деревьями стало видно кладбище. Тысячи надгробий торчали, как сломанные зубы. Поле скорби простиралось до самого леса.

– Кладбище у ивовой рощи, – сказал Лавкрафт.

Все взоры устремились на кладбище в низине и на вершину холма, где стоял особняк Демаркуса в стиле эпохи Тюдоров. Окна первого этажа ярко светились.

– Можно я сниму эту шапку? – промолвила Эбигейл капризно. – Она кусается.

Дойл повернулся:

– Нельзя. Это костюм. А теперь ответь: кто ты?

– Ваша племянница из Калифорнии, – послушно отбарабанила Эбигейл.

– Очень хорошо. И что тебе нельзя делать сегодня ни при каких обстоятельствах?

– Отходить от вас.

– Правильно. Учти, это чрезвычайно важно. Наша цель – завлечь врагов, ввести их в заблуждение. Они стремятся заполучить тебя, Эбигейл. Ты поняла?

– Я не глухая.

– Эбигейл, не груби! – одернул ее Гудини.

– Ладно. – Она с отсутствующим видом уставилась в окно.

– Вся надежда на тебя, Говард, – сказал Гудини.

– Без книги сил у Дариана поубавится. Если она в доме, то я ее найду.

Дойл извлек из внутреннего кармана плаща часы.

– В десять тридцать встречаемся у главных ворот. При любом исходе.

– Хорошо. В десять тридцать, – кивнул Лавкрафт.

Гудини внимательно наблюдал за Эбигейл. Было ясно, что она боится, потому и хорохорится. Ей нужно помочь.

Он вытащил из нагрудного кармана розовый носовой платок и театрально высморкался, напугав всех в машине. Он скомкал его в кулаке и протянул Эбигейл.

– Подержи, пожалуйста.

– Зачем?

– Сейчас узнаешь. Разверни.

Эбигейл неохотно развернула розовый платок и, увидев внутри маленькую канарейку, радостно засмеялась. Все заулыбались. Канарейка защебетала и замахала крылышками.

– Она замерзла, – сказала Эбигейл.

– А ты согрей ее руками. – Гудини подмигнул Дойлу.

– Как мы ее назовем? – спросил тот.

Эбигейл пригладила большим пальцем крылышки канарейки и объявила:

– Изабелла.

– Браво!

Эбигейл хотела что-то сказать Гудини, но промолчала. Он погладил ее плечо.

– Не бойся, все будет в порядке.

Она улыбнулась и начала заниматься Изабеллой.

– Есть кое-что важное, джентльмены, что вам следует знать, – произнес Лавкрафт после некоторых размышлений. – Дариан – телепат.