Ребята моментально сбледнули с лица.
- Так мы что, мы ничего… Никто бунтовать-то не призывал… А где стойла-то?
- Не призывали, знамо… А ты знаешь, где?
- Дык там где-то… Кет точно знает. Да, Кет?
- Кет! Где эти грёбанные стойла?
Сделав знак следовать за мной, я молча развернулась и пошла прочь. Быстро. Ещё быстрее. Ещё. Только бы успеть. Только бы успеть. Только бы…
…Всё-таки редкостный идиот этот Дарн. Нет, музыкант он талантливый, и постановки придумывает такие, что дух захватывает. Но вот в бытовых делах – бездарь. Просто убиться, какой бездарь. Недаром всё хозяйство на Халнере – иначе быстро бы всё под откос ушло. Включая театр, ага.
Нет, ну это надо додуматься доверить кадаргам чистку бронзовых декораций с дорогущим травлением? Причём таким хитрым, что и не поймёшь, что это за черные да зелёные разводы, пока листы не повешены на сцене под нужным углом и нужным светом. Кадарги и не поняли. Просто исполнили, что велено: почистили. До блеска, аж смотреться можно – ни развода, ни пятнышка. Посмотрелся в эти «зеркала» Дарн, и выписал примерным слугам по самое нимагу. Тяжёлыми ржавыми прутьями. А до того ещё химикатами на шкуру плеснул, какими листы начищали. Люди бы от такого перекинулись, а перерожденцы ничего, поревели на всю долину, и пошли отлёживаться. А там Марш тут как тут, со своими речами про угнетателей и несправедливость…
…вытесанная из толстых досок дверь повернулась на хорошо смазанных петлях. Пропахшая потом темнота, прямоугольники окон под крышей. Свет от фонаря заметался по выгороженным стойлам – для каждого кадарга свое, отдельное. Низкие ящики с соломенными подстилками, грубые сундуки. Перерожденцам много не надо – штаны, чтоб прикрыть человеческий срам, да короткие рубахи для самок. Ну и теплые попоны-балахоны поверх этого, если зима.
- Так, сколько их? Все на месте? – спросила я, поднимая фонарь выше и двигаясь по проходу.
Одно, два, три. Три пустых стойла. И шкаф с инструментом расхреначен в щепки.
- Н-нууу? – обернулась я к Маршу, и театрально указала на стойла и шкаф.
- Сограждане решили изъявить свою волю. Я мешать им не буду, и вам не советую. Если угнетатель погибнет…
- …то с ним перекинусь и я! У меня Орры, забыл? – я потрясла рукой перед носом Марша, - ты мне их когда снимал крайний раз, а? Всё ля-ля да ля-ля, осла-абили типа, а я, вон, в лазрете сколько валялась, когда с Дарном по-крупному посралась! Мелкие издёвки теперь не страшны, да, но на полной мощноти эта хрень ого-го сработала! Забыл, да? А я вот нет! Мне моя жизнь дороже вашей ереси!
- О, вот это как раз мне известно. Сожалею, что с Оррами так получилось. Когда закончите с кадаргами, приходите, поговорим о дальнейших действиях по вашему освобождению. Пока же, позвольте откланяться.
И он пошёл к выходу. Ну и **** с ним.
- Так, – я опустила фонарь и развернулась к ребятам, - их надо их искать.
- Так мы это… не пойдём мы, - подал голос Зар.
- Как это не пойдёте?!
- Ну так… не пойдём. Ведь мы-то чо… мы ничо… - забормотал один из «печатников», косясь на Зара, - Дарн он это… того… орёт вечно… ну его…
- Ну да… надоел он, - подхватил Зар, - так что кадарги… ну… если это… того…. его… То хорошо. А если нет, то мы это… в горах заныкаемся, ежели чо.
Так, с этими всё ясно. Отвернувшись от «отказников», я окинула взглядом остальных. Парт чесал задницу, Маро поёжился и нервно дернул одежду на груди - там, где минувшим летом тонкий жаркий луч выжег священные письмена в наказание за ересь. Ещё один пацан скривился и сплюнул, но с места не сошёл.
- Вас двое, нас трое, справимся, - подмигнул вдруг Трен, - вы с Маро тогда к Дарну бегите, на лыжке, вдруг они там уже, ну либо перехватите их. А мы возьмём псов, и тут искать будем, а потом вдумчиво до Гарди пойдём. Ты, главное, не нервничай. От нервов желание пропадает.
Отправив клоуна со соварищи на псарню, мы с Маро устроились на крохотной лыжке. Почти что боевая колесница, прости Небесный Воитель за такое сравнение!
***
Маро давно протрезвел, но правил лихо, с крутыми поворотами. Полозья с визгом взрезали корку льда на укатанной дороге. За черными деревьями мелькали силуэты домов, хозяйственных построек, темнота, тени. Я пристально высматривала хоть что-нибудь, похоже на кадаргов, и напряжённо думала, что ни один, даже самый гениальный, план не проходит без накладок. Или это я время не так рассчитала? Но теперь главное - успеем или нет. Потому что если нет…
- Пффрррр!
Маро резко осадил вола, что я чуть не вылетела в ближайший сугроб.
- Ты что, совсем ****?!
- Кадарги!
- Что? Какие, к монторпам…
Но правда: дорога как раз делала крутой поворот, обходя скальный выступ. Из-за глыбы вынырнули и понеслись на нас две характерные массивные тени. Внутри всё похолодело. Неужели опоздали?! Но я чувствую себя вполне сносно - значит, Дарн жив…
Пока я размышляла, Маро соскочил с лыжки, сплюнул, и издал короткий, но замысловатый свист. Кадарги остановились.
- Тихо, тихо, свои, свои, - Маро начал медленно приближаться к беглым слугам, - я Маро, мы говорить в стойлах, помнить? Мы помогать. Вас прятать. Вы слушать. Это Кет, и её слушать. Мы знать, что вы быть у угнетателя. Что там быть?
- Угнетатель мууу-сильный, угнетатель мууу-бить Восьмой, ранить Тремуутий… сильный мууугнетатель. Ловкий мууугнетатель. Мууугнетатель мууугнетать. Угнетать…
Я тоже слезла, подошла. В нос ударил характерный запах прокисшего железа.
- Ранен? Куда? Чем?
- Бок. Бок, - прохрипел один из перерожденцев, - мууупор… большой мууупор...
Издалека донеслась звонкая трель кадара – рожка, созывающего кадаргов. Перерожденцы вздрогнули и повернулись на полкорпуса.
- Нет! Нет! – вскричала я, - стоять! Стоять! Ждать! Мы спасать!
И, понизив голос, обратилась к Маро:
- Пусть бегут к реке, там их спрячем.
- К Горячке? Где там прятать-то?!
- Найдём. Всё лучше, чем тут. Видишь, один вообще покоцанный, далеко не убежит по-любому… Эй! Слушать! Надо бежать! Туда! Туда бежать! - я махнула рукой в небольшой лесок рядом с дорогой, - мастер Маро и я бежать следом, спасать!
Удивительно, но кадарги послушались, и потрусили в лес, оставляя в глубоком снегу следы копыт. Я рванула следом… но остановил Маро, впихнув плотный свёрток:
- Эй, эй, стой! Куда ломишься! Лыжи надень!
Я выругалась и села на корточки, пытаясь примотать к ногам короткие куски дерева. Кожаные ремни слушались плохо, железные застёжки обжигали пальцы. О, где вы, не знающие белого ужаса пески и степи? Где?!
- Ну Кееети! Будто первую зиму на свете живешь!
Маро со вздохом опустился на колени, и в пару движений затянул всё, что нужно. Мы пустились в «погоню». Удивительно, но перерожденцы скакали чуть ли не быстрее нас. Вот твари выносливые!
Сердце переместилось куда-то в уши, руки налились свинцом. Лучше уж по пескам в полном вооружении, чем это! И деревья проплывают медленно-медленно, будто в дурном сне. Как же долго! А на прогулках–то казалось – вот она, речка, рукой подать.
Наконец, мы выбежали на край крохотного плато. Несколько перекрученных стволов наклонились над обрывом, словно готовясь нырнуть в Горячку: приток главной реки, Кипящей, бурлил где-то внизу, под пеленой пара.
- Направо! Направо поворачивай! – крикнул Маро.
Перерожденцы свернули, понеслись в указанном направлении, уже не обращая внимания на трель кадара. Всё, времени нет! Я занесла палки, чтобы последовать вниз, но Маро дёрнул за рукав.
- Стой! Да погоди ты! Не успеем. Разделиться надо. Давай я тут останусь, подзадержу погоню, а ты уж спрячь воликов получше. Главное, чтоб не ревели.
- О! Отличная идея! – ответила я, и тут же огрела Маро лыжными палками.
- Ааааа! ****! – согнулся пополам парень, - ты что?! Больно же! Ты мне рёбра сломала, монторп тебя!