- А мы это… нам точно в Белку надо? – протянул один из «печатников», - может, со складов начнём лучше… или вон, справа… забыл, что там…
- Оружейка, - не глядя, ответил Маро, - но туда потом. Начать осмотр надо с Белочки.
- С кого?! – поперхнулась я.
- Белочки. Это Белый замок, - растолковала Эвелин, - и у некоторых куча суеверий на его счёт.
- Ни **** себе суеверия! – взвился Маро, - там реально стрёмно! Глюки сплошные, будто непросыхал Гарию с дрянным пойлом!
- Но ведь именно это - центральный донжон, не так ли? – произнёс Марш, - выглядит, конечно, так себе... Но что-то интересное наверняка найти можно. Нам не пристало бояться.
Бояться! Припёрся, понимаешь, мародёрить, хотя хозяева живы и здоровы, и ещё выкобенивается! Монторпы тут жили, понимаешь. Замок ему так себе, видите ли.
- Кет, ты чего там застряла? – обернулся Маро.
Стиснув зубы, чтоб не сболтнуть лишнего, я проследовала в каменный клюв.
Тяжёлая дверь оказалась не заперта и подалась легко, без малейшего скрипа. Зажгли факелы. Ровно отёсанные стены огромного холла плавно переходили в высокий потолок. Сзади, справа и слева мутно отсвечивали витражи. Каменный пол выложен мозаикой, которая изображала герб Хейдар – белый птицеящер летит над морскими волнами, а по воде плывёт меч.
- Ну, и зачем мы тут? – заныл младший «печатник», - даже в Малом замке приятнее. Там хоть мебель живая. А это что за мертвечина грёбанная?
Все, кроме Марша, нервно оглядывались и кусали губы. Кадарг так и вовсе вжался во входную дверь, боясь открывать спину.
- Ну и вали, один во дворе стоять будешь! - огрызнулся Маро, - а лучше язык прикуси! Мебель-то мертвая, а глюки-то будут вполне живые!
Я чуть не выдала пацанам по затрешине, но вовремя сдержалась. В самом деле, для тех, кто не умел чувствовать нити пространства, здание мертво: ни проросшей мебели, ни паразитного мха, даже пыль какая-то неживая, сбитая комочками. Но, как и во всём замке, тончайшие жилки на стенах бились, словно под землей пряталось сердце. Сейчас они притихли, словно по приказу.
Марш сказал разделиться на группы по трое, искать интересненькое, и запоминать все необычные виды, звуки, и запахи. Кадарг Пятнашка так и остался дрожать у входной двери, «охраняя» мешок продуктов.
Нам с Маро и младшим «печатником» досталось левое крыло: столовая, кухня, и несколько комнат непонятного назначения – не то чайные, не то кабинеты, не то просто гостиные. Во всех помещениях – тишина, мрак, запах пыли и горячих камней. Я простукивала и прощупывала стены в поисках потайных ниш, скорее по привычке, чем по надобности. Тайников не так уж много, и все довольно простые, вроде подвижных полок или скрытых механических дверей. Ещё в паре мест, возможно, прятались проходы, но туда я решила не лезть – мало ли какие могут быть ловушки в старом замке? Рисковать своей шкурой ради чьего-то гнусного любопытства – увольте. А вот что встречалось действительно часто, так это неоправданно пустые стены. Никаких фамильных портретов, знамён, гобеленов. Все книжные шкафы и полочки для безделушек пусты. Из картин только пейзажи, охота и прочие пустяки. Несколько каменных вазонов, пяток напольных часов, один ночной горшок, неведомо как и почему попавший под кресло. Хм, интересно. Надо будет у Халнера спросить, куда всё делось.
Через несколько часов мы собрались в холле, перекусить и решать, что дальше.
- Ну что, пошли отсюда? – с надеждой спросил Маро, чавкая ломтём сыра.
- Мы же только первый этаж осмотрели! – оскорбился Марш, аккуратно откусывая небольшой кусок хлеба, - а, кстати, в замке наверняка есть подземелья. Кто-нибудь знает, где вход? На схеме он есть?
- Неа, нету. Из нас туда никто не ходил. Ты ведь тоже не знаешь да, Эв?
- Вон, у Кет спроси лучше, – фыркнула Эвелин, и поёрзала в кресле, на котором они с Маршем сидели вдвоём, - она ж у нас вроде как Хозяйка.
Я поперхнулась.
- Монторп тебя дери! Хватит чушь пороть! На кой вам вообще подземелья? Тут и так на три жизни смотреть хватит! И второй этаж ещё, и третий! И это только здесь! А по мне так вообще лучше с других зданий начинать, ближе к воротам. Хотя, если бы премногоуважаемый мастер Марш соблаговолил, наконец, сказать, что конкретно мы ищем, было бы гораздо…
-…гораздо больше сведений, чтоб продать подороже в случае неурядиц. Если с телегой листовок застукают, например.
- Слушай ты, ****!
Я вскочила, чуть не перевернув низкий стол с едой. Маро вскочил следом, но его опередила Эвелин, встав между мной и Маршем.
- Даже думать не смей, - прошипела лекарка, сузив глаза.
Всё замерло. Только раз-два-три, сердце бешено застучало в висках. И факелы – факелы буквально вспыхнули, заливая холл светом….
Из глубины коридора раздался угрожающе-высокий клёкот и клацание когтей по полу. «Печатники» подпрыгнули и ломанулись выходу. Дверь стояла распахнутой - кадарг Пятнашка, не отходивший от нее дальше пары шагов, уже выскочил во двор. Клёкот стал громче. Марш посмотрел мне за спину и побледнел. Потом он буквально сгрёб Эвелин в охапку и драпанул, не оглядываясь.
- Чего стоишь! Валим, быстро! – заорал Маро.
Выронив бутерброд, братишка смылся.
Удостоверившись, что все сбежали, я глубоко вдохнула и выдохнула, затормаживая клацание и клёкот. Тщетно: звуки стали громче, словно взаправду приближаясь. Что за****? Не может же иллюзия начать самостоя…
С балюстрады второго этажа спикировал птицеящер: небольшой, меньше человеческого роста, и абсолютно белый. Но не альбинос – из-под чешуйчатых век смотрели золотые глаза, ноздри рядом с клювом - нежно-розового цвета. Ээээ… я вообще-то черного представляла...
Приземлившись рядом с местом «пикника», животное принюхалось и пошло четко на еду, переваливаясь с лапы на лапу. На меня птицеящер не обратил никакого внимания, лишь немного задел хвостом. Тёплым, живым хвостом.
Я сглотнула, и начала потихоньку отступать, разворачиваясь к двери. Бояться собственных иллюзий, конечно, бред. Но в том-то и дело, что это не иллюзия, а если и да, то не моя. И вообще, мелкий-то он мелкий, но мало ли, как одичал в заброшенных хоромах? Лучше тихо-тихо сва….
- Спокойно! Он ручной. Сыр только обожает, - раздался знакомый голос.
Слова нашлись не сразу, и все - отборная брань.
- Тоже рад тебя видеть, - усмехнулся Халнер, - ну что, как тебе замок?
- Замок! Прекрасный замок! Только гарнизон маловат для такой громадины! – фыркнула я и скрестила руки на груди, - ты почему не сказал, что тоже придёшь?!
- Кхм. Какой гарнизон?
- Откуда я знаю, какой! Может, это дед-смотритель по стенам прыгает, как кузнечик! Или тарволы прицельно гадят маслом на дверные петли! А ты от вопроса-то не уходи! Почему не сказал, что прид…
- Потому что.
Тон настолько окончательный, что пришлось замолчать. Птицеящер, тем временем, сожрал весь сыр, хлеб, поклевал фрукты, и принялся жевать брошенный заплечный мешок.
- Да что ты делаешь! Вот скотина прожорливая, а! – я попыталась отнять мешок, но птицеящер только сильнее сжал клюв и утробно заклекотал, - ишь ты, вцепился. Как звать-то его? Молодой совсем, да?
- Тирри. Тирри, дай сюда, - Халнер шагнул вперёд и отнял основательно покоцанный заплечник, - нет, не молодой. Он почти ровесник Эвелин. Для птицеящера это немалый возраст. Тирри просто мелкий. Понимаешь, белые вылупляются очень редко, и мало растут. Зато живут долго, как люди.
- Понятно… Ладно. Пойду, пожалуй. Ребята уже, наверное, похоронки поют. А может, вообще обратно заявятся, посмотреть на мой хладный трупик.
- Не заявятся. Их сейчас птицеящеры по всему замку гоняют. Всё разминка животным… Потом встретитесь. А ты, кажется, просила экскурсию.
И он кивнул на едва заметную дверь в углу. Углу, которого до этого не было.