Британову произвести свой опыт в самое ближайшее время.
11 Бахметьев П. И (1860–1913) – выдающийся русский ученый. Известен работами по анабиозу (анабиоз – явление оживания в видимо мертвом организме).
Перед отлетом в Арктику профессор снесся с поселковой больницей острова Седова и просил главного врача больницы принять все меры, чтобы труп замерзшего мальчика не оттаял и был сохранен в том виде, в каком найден.
Обращают на себя внимание два совершенно необъяснимых обстоятельства: труп мальчика найден летчиками противоштормового дивизиона не на льду, а вмерзшим в огромную глыбу льда, по всей видимости отколовшуюся от ледяного пака при передвижке и нагромождении льда в момент шторма. Как мальчик мог попасть внутрь льдины, остается до сих пор загадкой.
По настоянию профессора Британова, до его прибытия на остров Седова труп мальчика оставлен в глыбе льда в таком виде, в каком он был найден. Однако врачей больницы и летчиков поразила необычайно темная окраска лица, которое смутно можно разглядеть сквозь лед. Необъяснимым обстоятельством является и то, что, за исключением головы и рук, все тело мальчика облачено в какую-то странную одежду, которая напоминает скафандр водолаза. Почему мальчик, перед своим побегом из дому одевший электродоху, оказался во льду в какой-то не то гуттаперчевой, не то каучуковой одежде водолаза, – до сих пор тоже остается загадкой».
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
10. «Будут существовать больницы для умерших»
Это была просторная комната, облицованная большими, цвета слоновой кости, кафельными плитами. Посреди комнаты стояло сооружение из белого мрамора, напоминающее саркофаг12, с той разницей, что никаких надгробных надписей и рельефных изображений на верхней его крышке не было.
Кроме мраморного сооружения, в комнате около большого окна, похожего на вход в зал, в углу находился небольшой стол, уставленный стеклянными сосудами с трубками и металлическими ящиками, соединенными проводами. Провода, уходя под пол, видимо, соединяли эту установку с «саркофагом».
Возле мраморного сооружения группа корреспондентов в белых халатах окружила профессора Британова. Седой, величественный профессор объяснял журналистам устройство и назначение мраморного «саркофага»:
– Вы находитесь в операционной комнате островной больницы. Временно она превращена в дилатометрическую камеру. Тело замершего мальчика еще до моего прилета сюда помещено с куском льда в эту мраморную кану, соединенную с термоэлектронной установкой. Вы видите установку вон там в углу. Здесь происходит измерение количества льда в организме. Я вас предупреждал: ничего исключительного в этой комнате нет. Взглянуть на тело сейчас нельзя, да я его и сам еще не видел. Приходится
12 Саркофаг – в древнем мире каменный гроб.
положиться на тщательность и заботливость, с которой местные врачи выполнили все мои указания.
Ирина Ветлугина с Асей стояли позади всей группы корреспондентов. Мать сегодня Асе сказала:
«Смотри, чтобы тетя Рина не плакала, а если будет плакать, утешай ее». Ася не отходила от Ирины ни на шаг.
Она часто тревожно заглядывала ей в глаза: тетя Рина не плакала и не говорила о Юре, и все же Ася догадывалась, что мать ее друга сильно страдает.
– Что произошло с объектом моей предстоящей работы? – продолжал профессор. – Живой, сложный человеческий организм оледенел под воздействием низкой температуры. Что это значит с точки зрения науки об анабиозе? Профессор умолк. Тишину нарушил лишь легкий шорох валиков портативных фонографов, висевших на груди у всех корреспондентов.
– Произошло вот что: в этом организме прекратилось кровообращение; затем кровь, лимфа и межклеточная жидкость кристаллизовались. Все жидкие элементы организма, кристаллизуясь, обезводили органическую клетку.
Это произошло путем наращивания кристаллов вне клетки.
Разрастаясь, кристаллы как бы вытягивали из клетки сок.
Стенки клеток сжались, потрескались, покоробились.
Простите, что я так примитивно объясняю.
– Ничего, ничего. Очень хорошо, – нестройно загудели корреспонденты.
– Живая ткань омертвела и распалась, – подсказал кто-то из группы.
Профессор улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Нет, не распалась. Вот на этом и основаны мои работы по оживлению замерзших организмов. Если мы возьмем такой процесс, как гниение, и сравним его с обмораживанием живой клетки, разница получится колоссальная.