– Вы замещаете Ветлугина?
– Да.
– Сам Ветлугин где?
– На острове Диксон.
– Жена Ветлугина где?
– Там же.
Японец оглянулся на своих спутников и заговорил с ними на каком-то непонятном гортанном языке, явно не европейском.
Торопливость была несвойственна Свенсону. Он видел, что Татьяна и группа работников станции сгорают от желания узнать, кто такие подводные путешественники и что заставило их подняться на поверхность. Но Свенсон молчал, пристально разглядывая неожиданных гостей. Все в них казалось ему непонятным и необычайным. Одеты все трое были почти одинаково: на них были серые короткие куртки, подбитые мехом, стального цвета военные рейтузы, желтые краги на ногах и лисьи малахаи на головах. Но особенно поразительными казались их лица. Свенсон знал, что лица подводников всегда отличаются некоторой бледностью; у этих же людей лица были даже не бледные, а какие-то белые, будто фарфоровые. У старого японца бледность породила зловещую зелень на лице. Кроме того, все трое оседлали свои носы желто-зелеными светофильтрами, хотя положение солнца в это время не было угрожающим для зрения.
Чем больше присматривался Свенсон к загадочным посетителям, тем больше недоумевал.
– Может быть, я или мои сотрудники сможем вам быть полезными? – спросил наконец Свенсон.
Старик навел на него свои желто-зеленые окуляры, помолчал и промямлил:
– Нет, нам нужен кто-нибудь из Ветлугиных.
Свенсон стал объяснять, что случилось и почему вся семья Ветлугиных оказалась вне станции, но старик бесцеремонно перебил его:
– Мы все знаем. Мы получили сведения, что Ветлугины вылетели с острова Седова на станцию.
– Нет, они в последнюю минуту изменили маршрут и направились в Североград. А вам с Ветлугиным необходимо говорить по личному делу или по служебному? –
спросил Свенсон.
– По личному.
– Вы можете поговорить с ним отсюда по радиофону.
– Нет, – старик мотнул головой, – мне нужен разговор с глазу на глаз.
Затем между стариком и его бледными спутниками последовали новые переговоры на непонятном наречии.
Свенсон терпеливо ждал. Наконец, когда гости умолкли, сказал:
– Мне показалось, что ваше судно поднялось на поверхность из-за какой-то аварии.
– Нет. Все благополучно, – промямлил старик.
– Вы шли из Европы в Америку или в обратном направлении? – спросил Свенсон.
На этот раз японец ничего не ответил. Он отвернулся от
Свенсона и произнес несколько слов на своем таинственном языке. Его спутники, застывшие словно адъютанты, повернулись на каблуках. Все трое зашагали к подъемнику.
Старик вел себя вызывающе. Это расшевелило даже флегматичного норвежца. Он сделал шаг вперед и сказал:
– Хелло! Товарищи! Объясните, что значит эта комедия?
Странные посетители гуськом продолжали пробираться к подъемнику, не обращая внимания на слова Свенсона.
Тогда норвежец засопел и крикнул каркающим голосом:
– Хелло! Хьюз! Спустишь вниз этих людей только по моему приказанию.
Механик Хьюз запер люк подъемника и стал в сторону.
Подводники остановились и повернули к Свенсону свои фарфоровые физиономии.
– Сейчас же спустите нас на лед, – негромко, но внятно сказал старик японец.
– Я должен знать, кто вы такие и зачем пожаловали на станцию, – спокойно сказал Свенсон.
Спутники японца мгновенно забросили руки назад и стали отстегивать что-то подле задних карманов. Старик строго взглянул на них, и они опустили руки.
– Ну что вы пристали? – с досадой сказал старик. – Ну…
мы… океанографическая экспедиция…
– Фамилия? – резко спросил Свенсон.
– Мы… мое имя… Осуда… Профессор Осуда.
Свенсон вопросительно взглянул на жену. Татьяна
Свенсон работала на станции океанографом и была знакома почти со всеми океанографами мира. Татьяна Свенсон пожала плечами, давая понять, что о таком профессоре океанографических наук она не слыхала.
– Что вам здесь нужно?
Свенсон спрашивал спокойным тоном, но формой вопросов явно мстил посетителям-невежам за их бесцеремонный допрос и за нежелание объяснить цель своего визита.
– Ветлугин – мой старый друг… – сказал старик.
Японец лишь внешне казался смущенным. Свенсон угадывал, что он чувствует себя здесь, на станции, очень независимо. Гидрограф задал еще несколько вопросов и велел спустить всех троих на лед.
Они спустились вниз, добрались до своей воронки и полезли по трапу к башенке подводного судна.