Кортец повернул пергамент. На обороте он увидел затейливую вязь старинного русского письма.
Под русской надписью красовался небольшой чертеж тушью с крестиком в центре, а еще ниже вновь шла греческая запись…
– Разрешите, я прочту, – сказал Джейк Бельский и, не дожидаясь ответа, торжественно, как тропарь, пропел:
«Боярину князь Ивану Бельскому сию грецку книгу с
виршами мирскими жалуем из книжницы бабки нашей, царевны морейской, мы, Великий Государь всея Руси, дабы
он, боярин Бельский, грецку грамоту уразумел ради ко-
рысти государевой.
Иоанн.
Лета от сотворения мира семь тысяч шестьдесят
второго мая в четверток двадцать пятого дня».
Мой предок, боярин Бельский, выполнил царское повеление и овладел греческим языком, – пояснил князь,
указывая пальцем на греческую запись. – Здесь он нарисовал план тайника, где царь захоронил всю библиотеку, доставшуюся ему от бабки, царевны Зои…
– Тайники! Таинственные подземелья! Ваш предок боярин Бельский, наверное, увлекался знаменитым французским детективным романом Дюшато «Замок змеи с перьями», – сказал Кортец. – Но здесь только титульный лист… А сама книга где?
– Книга осталась в России у княгини Евгении Бельской, урожденной баронессы Эжени де Мерод, – с достоинством заявил Джейк Бельский. – Кроме греческой записи на обороте, здесь, на самом титуле, есть еще французская надпись, которая поможет нам отыскать всю библиотеку.
– Французская?… Но Иван Грозный приказал боярину
Бельскому овладеть только греческим языком!
– Это запись другого Бельского. Она сделана в двадцатом веке.
Кортец еще раз внимательно осмотрел лист:
– Я не вижу здесь никакой французской надписи.
– Я смыл ее из предосторожности, – тихо сказал Джейк
Бельский. – Ее можно восстановить химическим путем, когда понадобится.
Кортец положил пергамент на стол.
– Значит, ваш отец научил вас, как найти византийскую библиотеку? – насмешливо спросил он.
Джейк Бельский с минуту помолчал. Его веки усиленно работали.
– Думаю, что да, сэр, – сказал наконец он.
– А как вывезти ее из России, он не научил вас? –
спросил Кортец, иронически глядя на респектабельного юношу, вежливо и вполне серьезно предлагавшего ему включиться в совершенно необычайную авантюру.
После небольшой паузы Джейк Бельский скромно ответил:
– Я полагал, сэр, что этому научите меня вы… Меня в этом уверил мистер Сэмюель Грегг.
– Мистер Сэмюель Грегг! – сердито воскликнул Кортец. – О да! Он уверен, что в России ничего не изменилось и что библиотеку Грозного сейчас так же легко вывезти, как я когда-то вывез оттуда знаменитое Коптское евангелие…
Молодой гость молчал.
Наступила пауза. Молчание длилось минуты две. Затем
Кортец отодвинул от себя пергаментную трубку и сказал решительным тоном:
– Рукописи – это не моя специальность. Сейчас я лишь организатор выставок произведений живописи. Я частное лицо, меня интересует только живопись, и ни с какими трестами я не желаю себя связывать.
Веки Джейка Бельского усиленно замигали, и он сопроводил эту сигнализацию самым убедительным переводом, на какой только был способен:
– Совершенно не обязательно быть специалистом, сэр.
Я ведь тоже в этих рукописях ничего не понимаю. Нам надо только найти их и вывезти в Америку. А там уж специалисты треста разберутся в них.
– Вывезти в Америку мы ничего не сможем.
– Ну что ж, вывезем во Францию, – бодро предложил
Джейк Бельский.
– Фантастика.
– Почему? – с недоумением спросил князь.
– А потому, что мы не найдем эту мифическую библиотеку. Это во-первых. Но если бы даже мы ее нашли, если бы даже вывезли из России, что очень нелегко, то мы совершили бы кражу. Нас арестуют если не в России, то здесь, во Франции. Этого потребует советское правительство, и французские власти не смогут не выполнить его требования. Мы присвоим себе чужие ценности. Вы это понимаете? А подобными делами занимается уголовная полиция. Ваш мистер Грегг очень хорошо с нею знаком…
Все это немногословный Кортец выпалил почти залпом и с большим азартом. Казалось, он старается напугать не столько Джейка Бельского, сколько самого себя.