Практичная Лютеция Гавриловна сразу сообразила, что парижские гости явились на квартиру к ее зятю не за музейными советами, а по какому-то более важному делу.
Она взяла за руку свою недогадливую дочь и, увлекая ее в соседнюю комнату, нежно пробасила:
– Рика, дорогая! Я давно собираюсь показать тебе кружева, которые подарил мне граф Фридрих-Мария…
ДВА НЕИЗВЕСТНЫХ ШЕДЕВРА
– Мы с вами, Дмитрий Павлович, беседуем уже полчаса и никак не можем договориться, – печально склонив голову набок, сказал Кортец.
Тараканцев нервно забарабанил пальцами по столу:
– И никогда не договоримся, господин Кортец. Я ничем вам не могу помочь. Никакие ваши гонорары мне не нужны. А раскопки производить в нашем монастыре вряд ли вам разрешат. Даже на концессионных началах. В этом вы убедились, побывав в министерстве.
Кортец остановился у подоконников и сосредоточил свое внимание на каком-то ядовито-зеленом кактусе, похожем на опухоль.
– Печально… – со вздохом сказал он, повернувшись к
Тараканцеву. – У вас здесь действительно что-то произошло, что-то изменилось.
– Да, месье Кортец, времена Торгсина канули в вечность, – ответил Тараканцев ухмыляясь. – Сейчас мы ведем культурный обмен с заграницей, но не продадим уже ни одного ценного произведения искусства.
– Дух времени изменился, – не то спросил, не то констатировал Кортец.
– Совершенно верно…
– Но я не верю, чтобы изменились люди, которые с легким сердцем меняли шедевры искусства на крупорушки, – многозначительно глядя на Тараканцева, пророкотал
Кортец.
Лжедмитрий насторожился:
– Не знаю, кого вы имеете в виду. Я лично, вам ни одного шедевра не продал.
– Дмитрий Павлович! – с подозрительной искренностью сказал Кортец, приблизившись к Тараканцеву. – Я
тоже так думал. Но однажды… это было совсем недавно, в
Париже… я убедился, что вы, может быть сами того не зная, все же продали мне два шедевра, два неизвестных портрета кисти Боровиковского…
Тараканцев даже привстал от неожиданности:
– Что такое? Я вас не понимаю…
– Джейк! Душа моя! Объясните товарищу Тараканцеву то, чего он не понимает, – обратился Кортец к Джейку, тихонько сидевшему в стороне и безучастно разглядывавшему непроницаемую физиономию Тараканцева.
– С удовольствием, месье, – сказал Джейк и, вынув из большого конверта, положил на стол перед встревоженным
Тараканцевым две цветные репродукции: – Это два пейзажа. Они были куплены месье Кортецом в России и проданы мне. С помощью рентгена я убедился, что под верхним слоем краски находится еще одно изображение.
Джейк вынул из конверта новые репродукции и, как продавец перед покупателем, положил их перед Тараканцевым:
– А здесь уже запечатлен процесс расчистки… Вот лицо… рука… часть фона… Вот подпись… У нас имеется заключение крупных художников, подтверждающих, что пейзажи были нанесены на портреты работы Боровиковского…
– …И проданы мне за гроши с разрешения эксперта
Дмитрия Павловича Тараканцева, – добавил Кортец, иронически глядя на помертвевшее лицо Лжедмитрия. –
Прикажете показать купчую?…
Тараканцев вперился неподвижным взором в холеную, самоуверенную морду Кортеца. С минуту он молчал, наконец хрипло пролаял:
– Жулики! Шантажисты! Я сейчас же позвоню в МВД!.
Джейк деловито сложил в конверт репродукции и уселся на прежнее место с видом невинного дитяти. Кортец покачал головой:
– Ругаться не надо, Дмитрий Павлович. Это ни к чему…
А позвонить в МВД нужно… Пускай разберутся в этом темном деле…
Он подошел к телефону и снял трубку:
– Джейк! Номер телефона МВД?…
Джейк уже листал свою записную книжку:
– Сию минуту, месье…
Тараканцев подбежал и вырвал у Кортеца трубку:
– Ведите себя прилично! Вы в чужом доме!
Кортец развел руками:
– Но вы же сами хотели позвонить. Зачем медлить?…
Тараканцев зашагал по комнате. Его трясло, как в лихорадке. Тон Кортеца, его уверенность сбили с толку несчастного Лжедмитрия. Шутка сказать – он продал два ценнейших шедевра русского искусства ловкому агенту за гроши… И кто теперь поверит, что он, Тараканцев, не знал, что именно находится под жалкой мазней, под двумя посредственными пейзажами?…
Кортец шевелил волосатыми пальцами, любуясь игрой света в камнях на перстнях. Джейк посылал в потолок непонятные сигналы своими зелеными веками…