Подобная установка с ярко выраженным подобострастием и любовью к аристократизму в те дни объясняется весьма просто. Сравнительно быстро поднявшись с уровня пехотного ефрейтора на государственный олимп, Адольф Шикльгрубер (настоящая фамилия Гитлера. — Авт.) изначально стремился приобрести расположение титулованных аристократов старой Пруссии. До июля 1944 года эти аристократы верили (или делали вид, что верят. — Авт.) в необыкновенные способности и величие своего фюрера, и это было как раз тем, что было необходимо лично Гитлеру. Совсем не случайно аристократический салон баронессы фон Дирксен реально процветал.
Вполне естественно, что новоиспеченные «великосветские» жены чиновников рейха были в неописуемом восторге от рассказов фон Баумбаха о «лапотных русских варварах» и совершенно таяли от его ранее не виданных уже в германской «глубинке» подношений в виде российских мехов, самоцветов и даже простых сувениров из… моржовой кости. Фон Баумбах в дипломатическом мире Третьего рейха быстро стал знатоком всего, что касалось «русского вопроса», особенно по части северных регионов России. Возможно, что порядок приведенных нами «плюсов» фрегаттен-капигана Норберта фон Баумбаха перед иными его коллегами в МИД фашистской Германии мог быть и иным, но не удивительно, что именно его выбрали на роль одного из главных исполнителей совершенно секретной идеи, родившейся в умах нацистской верхушки еще в 1938 году. Ее смысл заключался в «сокрушении Британских островов с помощью русского сырья, а затем — сокрушения и самой России, опираясь на ресурсы завоеванных британских колоний». Этот замысел получил своеобразный толчок к реализации в приказе гросс-адмирала Э. Редера от 5 января 1940 года.
Здесь первым шагом должны были стать поиски союзников, имеющих свободный выход в Мировой океан и создание заграничных военноморских баз (ВМБ) за пределами границ английской морской блокады. Надо особо отметить, что легальная деятельность фрегаттен-капитана фон Баумбаха в Москве осуществлялась под весьма выигрышным и модным в те времена на территории СССР лозунгом активной борьбы с британским империализмом. Это широко открывало для гитлеровского разведчика двери многих министерств и ведомств СССР, в том числе и закрытых кабинетов. Пожалуй, единственным, кто не слишком верил фон Баумбаху, в те годы был Нарком ВМФ флагман 1 ранга Николай Кузнецов, запретивший (без служебной необходимости) адмиралам и офицерам Наркомата ВМФ общаться с германским военно-морским атташе в Москве. Однако это не помешало матерому нацистскому разведчику блестяще выполнить приказ гросс-адмирала Редера. Он не только сумел получить согласие советской стороны на организацию германской ВМБ на мурманском берегу, но еще и разрешение на проводку по Севморпути вооруженного океанского рейдера для действий на Тихом океане.
Скорее всего не последнюю роль сыграл он и в доставке по Транссибирской магистрали стратегически важных для рейха грузов из Владивостока. Как-то легко в 1940 году германская сторона отказались от проводки на запад почти трех десятков своих транспортных судов. Между тем, по материалам повести О. Горчакова «Накануне, или Трагедия „Кассандры“», только в мае 1940 года с Дальнего Востока в Германию ежедневно отправлялось более 100 вагонов. Естественно, что в работе этой транспортной артерии в интересах Третьего рейха фон Баумбах увидел огромные возможности для налаживания германской разведывательной сети. Более того, он организовал постоянно действующую «инспекционную комиссию», которая стала заниматься проверкой правильности перегрузки поступающих во Владивостокский порт грузов для Германии, а также надежностью и своевременностью их отправки и сохранности в пути следования. В общем, «инспекционным» контролем по всем районам от Владивостока до Москвы, а вернее, самой настоящей территориальной, а возможно, и объектовой разведкой практически на всей территории СССР.
И только много лет спустя наши компетентные органы, всерьез заинтересовавшись этим вопросом, выяснили, чем же на самом деле занимались штатные сотрудники германской «инспекционной комиссии» в глубоком советском тылу, а также личными связями Норберта фон Баумбаха, которые дали ему возможность получать многие совершенно секретные сведения, происходящие даже в правительственных кругах СССР. Прямым подтверждением этому может служить тот факт, что вечером 12 апреля 1941 года английский посол в Москве Стаффорд Криппс передал советскому наркому иностранных дел Вячеславу Молотову личное послание Уинстона Черчилля, в котором указывалось на скорое нападение фашистской Германии на СССР. Казалось бы, послание высочайшей секретности было лично передано одному из первых государственных лиц нашего государства. При этом Криппс даже назвал дату этого нападения — 22 июня 1941 года. Однако, как пишет в своей книге «Германское руководство войной на море» М. Залевски, уже 24 апреля фрегаттен-капитан фон Баумбах передает в Берлин шифровку, о… поступлении советской стороне некой информации о скором начале войны с Германией. Ну, какова оперативность? А если сюда еще добавить исторический факт, что после 20 апреля 1941 года фон Баумбаху удалось еще и «протолкнуть» вопрос об увеличении поставок в Германию советской нефти из Баку и грузов с Дальнего Востока, то совсем не случайно «награда нашла своего героя». Это произошло 22 мая 1941 года в присутствии первых лиц Третьего рейха. Был зачитан приказ о присвоении Норберту фон Баумбаху очередного воинского звания «капитан-цурзее», а гросс-адмирал Эрих Редер здесь же вручил ему золотой значок члена НСДАП. Вскоре, практически перед самым началом Великой Отечественной войны, новоиспеченный капитан-цурзее закончил свою службу в Москве и покинул служебную квартиру на улице Воровского.