Мы очень похудели. Теперь одежда, и верхняя, и нижняя, висит на нас, как на скелетах. И, кажется, греет хуже.
Похолодало. Нас с Виктором донимает холод. Сейчас мы находимся в экстремальных условиях, и наши одежда и обувь негодны здесь. Одеты мы в полушубки и ватные брюки, обуты в унты, как у летчиков, на голове – ватные шапки-ушанки с кожаным покрытием. Данилыч экипирован словно чукча. На плечах – кухлянка, поверх кухлянки – камлейка, ватные брюки, на ногах – торбаса, на голове – меховая шапка. Его торбаса теплее наших унтов и значительно легче. Конечно, мы же не предполагали, что с нами подобное случится. На дорогу в пять-шесть дней такая одежда и обувь вроде и неплохи. Да что теперь говорить об этом.
С южной стороны исчезло водное небо. Значит, там сплошной лед. Нам надо немедленно идти на юг, но Виктор еще слаб, да и собачья упряжка слабовата, обессобачилась.
5 мая.
Морозно. В воздухе ледяные иглы. Днем минус 33 градуса. В палатке холодно. Западный ветер перешел на северный силой 6-7 м/сек. Движемся мы на север. С какой скоростью – не знаем. У нас нет секстанта, а поэтому не можем определить по солнцу свои координаты. Знать бы, на какой широте находимся и как далеко удалились от своей родной полярной станции.
На полярной станции «Остров Четырехстолбовой» имеется хорошая библиотека. Я выискивал и прочитывал все, что связано с исследованием Арктики. Подлинной находкой для меня оказались ежемесячные научно-публицистические журналы «Советская Арктика». Их было много, за несколько лет. В этом журнале описывались некоторые экспедиции по исследованию высоких широт. Все экспедиции тщательно готовились, хорошо продумывались и снабжались всем необходимым, особенно продовольствием. Учитывались и худшие варианты.
А что получилось с нами? Мы ведь тоже были маленькой экспедицией по исследованию полярного льда до кромки припая. Нас отправили наспех, непродуманно, и не был учтен и продуман худший вариант. А Арктика – баба капризная, вот она и показала нам худший вариант. Мы оказались беспомощными в таких условиях. Нет у нас ни связи, ни приборов для определения своего местонахождения. Хорошо, что догадались бинокль с собой захватить.
Сейчас не помню, но кто-то из полярных исследователей сказал, что шансы на успех имеет только тот, кто планирует путешествие длительно и методично. Мы же свое путешествие планировали в спешке, теперь расплачиваемся. Оказались мы в царстве враждебной бурной погоды и предательски опасных плавучих льдов, оторванные от людского мира, лишенные всякой связи с ним, всякой информации.
Нам следовало идти на юг, в ту сторону просматривается лед, и небо светлое, при таком морозе все полыньи покрыты льдом, обстановка для нашего ледового похода довольно благоприятна, но подводит Виктор. И упряжка слабовата. Собаки, кажется, окрепли, но их мало, а груз тяжелый.
6 мая.
Утром встали, дрожа от холода. На ночь обувь не снимали, но и в унтах ноги без движения слегка мерзли. Виктор ухитряется забраться в свой спальный мешок в полушубке. Он узкоплечий, худощавый, и ему это удается, но все равно ночью мерзнет. В палатке-то, как на улице.
Утром за горячим завтраком еще раз обсудили свое трагическое положение и решили немедленно двигаться в сторону материка, благо пока позволяет погода. Будем двигаться, согреваться – и то дело.
Виктор уверяет нас, что вполне здоров и может участвовать наравне с нами в этом походе. Но мы-то видим, как он еще слаб. Как ему хочется вырваться из цепких тисков ледяной пустыни!
И мы решили: по ровному полю Виктор едет на нарте, а когда встречаются гряды торосов, а их будет очень много, я помогаю товарищу преодолеть ледяные завалы, а упряжку Данилыч берет на себя.
Наш груз в основном составляет медвежье и нерпичье мясо. Дров теперь нет, большую часть бензина сожгли, метеорологическое оборудование не тяжелое и не объемное, а металлический бур я решил не брать с собой. Всего груза набиралось килограмм 170 (без Виктора). Это вполне сносный груз для шести собак.