— Надо простить! — закивал Крант.
— Можно мне сказать? — не выдержал Виктор.
— Да — да, конечно. Присутствующая пресса…
— Ребята, тут дело совсем не в драке… Впрочем, в драке, конечно, — Виктор покашлял, подавляя волнение. — Разрешать конфликты на кулаках — тут мы действительно далеко зайдем!.. Но я ждал, что Вася наберется храбрости, встанет и честно объяснит наконец, как и почему все произошло. Но у Милована свои понятия о чести и порядочности… К сожалению!.. — Иван, ты загружал трюм стиральным порошком для промывки систем. А давно заглядывал, как он хранится?
— Там — порядок! — неуверенно кивнул Пятница.
— Вот видишь, не заглядывал. Правильно: кому он нужен? Не конфеты, не изюм… А вот библиотекарь наш, Лапузин Володя, сообразил, что — дефицит! В магазинах-то нет порошка. Вот и начал поторговывать на берегу. Бабки, конечно, берут с большой охотой, с благодарностью… Верно я говорю, Лапузин?
Крант, ухмыляясь, смотрел в потолок. Угрюмо насупился Вася.
— Обоих гнать к чертовой матери! — сказал Глушаков.
— Эх! Воровать — так миллион, любить — так королеву! Ну, архаровцы! — угрюмо философски произнес Пятница и неожиданно повеселел. — Ну, Вася! Что же, выходит, ты отметелил Вову за порошок?
Промолчал Вася.
— Выходит, Иван! — кивнул Виктор. — Переводи на мягкую пахоту…
Загомонили вдруг все враз, шумно вздыхая, возмущаясь. Борисов колко посматривал то на Сапунова, то на своего адъютанта. Спросил напрямую:
— Брал?
— Ну, брал! — Некуда деться Вове, впрочем, он, кажется, не сильно переживал, предвидел исход разговора. — Там этого порошка хоть лопатой греби…
— Гнать их к чертовой матери…
— Подожди, Валентин Григорьевич. Выгнать никогда не поздно. А кто работать будет? Кто?.. Иван Антонович, — начальник посмотрел на Пятницу. — Сколько у вас этого порошка?
— Тонны полторы…
— Тонны! Вот видите, тонны!.. А без турбиниста я в море не выйду… Накажу, конечно…
— Спирта не дадите, правильно! — усмехнулся Мещеряков, хорошо понимая, что судьба Вовы и Васи в руках начальника, а он «не позволит»…
Борисов поднялся:
— В пути разберемся, кто чего стоит. Но обещаю, что спуску в дальнейшем никому не дам. Это я вам обещаю…
Виктор расслышал, как Бузенков мрачно произнес:
— Устроил спектакль!
Принаряженная — достали из чемоданов свежие рубашки, заботливо наглаженные еще дома, — команда спускается в шлюпку, и Пятница гребет к берегу. Течение бурлит, сопротивляется, норовя отнести на середину реки пластиковую скорлупку шлюпки, которую начальник именует по-своему — «ялом». Жалостливо поскрипывают уключины, но наконец река сдается, оставляя за кормой вертящиеся воронки от весел, и шлюпка мягко входит в береговой песок.
— До вечера, братва! — напутствует Пятница.
…Кой — какие моряцкие навыки приобрел Иван раньше — на такой же «Северянке», прошел по рекам до Диксона, а затем через льды пробился с караваном до порта Амбарчик, поднялся вверх по Колыме… Но история эта отдельная и особая, рассказывать о ней Иван не любит, поэтому о прошлых морских заслугах Пятницы на плавстанции знает лишь начальник, потому и назначил он Пятницу старшим на первом участке перегона до Тобольска.
Да, немало уж пролетело времени с того плавания, о котором еще больше шумели в газетах. Прошло года два или три!
Возвратясь на Большую землю, Иван совсем было осел в своей деревне, лазил в монтерских когтях на столбы, тянул электрические и телефонные провода, женился на своей деревенской, привыкал к супруге и теще, в доме которых жил примаком, и от напористого гнета тещи чувствовал себя словно на чемоданах. Да — а!
Но опять попалась в руки газета: новую электростанцию построили! «Более надежную — в морском исполнении!»
— Опять построили корабль! — сказал Иван.
И жена насторожилась. На работе, в бухгалтерии, смотрела она эту газету со статейкой и фотографиями: не усидит, смотается из дома муженек! Переживала — покладистый, работящий Иван! — с таким жить да жить. Но Иван имел свои причуды и фантазии. Вот и переживала…
— Добрую посудину изладили! — произнес тогда Иван решительное слово, потянулся, чтоб выключить грохочущий на полную мощность репродуктор:.вечно врубят, поговорить нельзя!
— Не шевели, не тобой включен! — упредила теща. — Не тобой включен… Вдруг чё передадут?
— Что передадут?
— Сообщение какое-нибудь… Нападут, и не услышим!