– Ой, правда?
– Ну конечно.
Он снова влез в уличную одежду и поцеловал меня на прощание. Господи, как мне с ним повезло. Я разделась и отправилась в душ. На бедре у меня уже образовался здоровенный синяк. Да, было больно – и от падения, и от стыда, – но все уже прошло. Я сделала воду погорячее и постаралась не думать о произошедшем.
6
В кухне было так тепло, что тесто подошло быстро. Хлеб уже пекся в духовке, по квартире разливался теплый дрожжевой дух.
– Порезать лук и чеснок? – спросил Райан.
– Да, пожалуйста.
Я включила свой плейлист для готовки – всякая всячина типа Отиса Реддинга, Ареты Франклин и Соланж – и, мурлыча под нос, шинковала морковку и сельдерей. Подойдя, чтобы отдать мне нарезанные овощи, Райан ласково ущипнул меня за попу.
– Что теперь?
– Можешь почистить и нарезать пару картошек?
– Конечно.
Я бережно обжарила лук с рыбными головами и костями, оставшимися со вчерашнего ужина. Когда я налила в сковороду кипятка, вода зашипела. Теперь приправы: щепотка соли, пара лавровых листьев и пучок пряных трав, которые я вырастила сама и привезла с собой из Норвича.
– Пора класть картошку?
– Нет, бульон должен сперва настояться. Потом я его процежу и добавлю овощи, а еще потом соленую треску, креветки и сливки.
– Звучит божественно, – заметил Райан.
Кухню заполнили знакомые начальные аккорды «Say a Little Prayer» Ареты Франклин. Райан схватил половник и поднес его к лицу, как микрофон, немелодично подвывая и хлопая ресницами. Я засмеялась.
Он отложил половник и, продолжая петь, сгреб меня в объятия. Мы неуклюже потоптались в танце и только начали целоваться, как дверь кухни отворилась.
– Простите, что помешал, голубки, – сказал Бьорн.
С ним была Астрид. Она старалась не встречаться со мной взглядом. Может, подумала я, ее смущают публичные проявления чувств?
– Все в порядке. – Райан отстранился от меня. – А вы чем сегодня занимаетесь?
– Готовимся к лыжному марафону, – сказал Бьорн.
– Отличный план.
– Идемте с нами, – позвала Астрид.
– У нас еще лыж нет.
– Я как раз продаю две пары. Можете попробовать – они у меня в квартире.
– Да ничего, мы вообще-то готовим… – начала я, но ровно в ту же секунду Райан ответил:
– Было бы здорово…
Мы оба осеклись и переглянулись. Вообще-то предполагалось, что сегодняшний день мы проведем только вдвоем, мы уже много общались с Бьорном и Астрид на неделе. Но мне не хотелось выступать в роли требовательной капризули.
– Тогда я останусь и присмотрю за едой, – сказала я.
– Да ладно, я тоже охотно останусь.
– Нет-нет, иди. Все равно я хочу поговорить с папой. А это суп – он не испортится.
Райан поцеловал меня.
– Детка, ты просто чудо. Я ненадолго, честное слово.
Когда они ушли, я задумалась, не считают ли Бьорн и Астрид меня неженкой, раз я осталась дома. Но мысль о том, чтобы провести на улице хоть сколько-то продолжительное время, меня откровенно не радовала, а для катания на лыжах требуется куда больше атлетических способностей, чем для езды на собаках. Астрид и Бьорн очень дружелюбно отнеслись к нам обоим, но с Райаном у них было куда больше общего, чем со мной. Где в этом городе женщины, которым нравится готовить затейливые ужины, пить красное вино в большом количестве и смотреть кино?
Слегка приуныв, я позвонила по фейстайму папе. Он сидел на диване – судя по всему, в гостиной Умы. Лившееся в окна солнце подсвечивало стеклянный столик, ковер земляных тонов и узорчатые покрывала со множеством мелких деталей. Под потолком тихонько жужжал вентилятор. Таким счастливым я папу уже давным-давно не видела. Однако на лице его очень быстро отразилась тревога.
– Солнышко? Ты чем-то расстроена?
– Нет-нет. Правда.
– Уверена?
– Мне тут как-то сложнее, чем я думала. На улице такая холодрыга, что и выходить не хочется. Райан как раз пошел кататься на лыжах с нашими друзьям, хотя там около минус тридцати, – сказала я, снова ощущая себя плаксивым подростком.
– Они совсем спятили? Надеюсь, он о тебе заботится.
Папа не очень-то жаловал Райана, что в целом неудивительно – он про большинство моих кавалеров считал, что они для меня недостаточно хороши.
– Он очень меня поддерживает, правда.
– Если вдруг будет надо, звони мне в любое время.
На заднем плане у него послышался какой-то шум.
– Я вернулась! – окликнул папу женский голос. – Ну и пробки сегодня на дорогах! Мне сорок пять минут потребовалось, чтобы только… ой.