- О’кэй, мистер президент! Деловое оживление, помноженное на поддержание престижа, - вот бизнес для нации. Покупайте наши акции, мистер президент.
- У меня слишком мало денег для этого, - улыбнулся Ирвинг Мор. - Но пришлите мне одну акцию. Я хочу быть в числе первых акционеров «Ассоциации плавающего туннеля».
- О’кэй, мистер президент! - воскликнул мистер Медж, доставая из кармана платок.
Через два часа мистер Медж пил черный кофе в своем кабинете. Он опять был в жилете и диктовал стенографистке текст новых договоров и соглашений. Операторам компании кинохроники, которые ввалились к нему со своей громоздкой аппаратурой, он позволил заснять себя в рабочей обстановке.
Кандербль застал мистера Меджа освещенным со всех сторон. В порыве профессионального увлечения операторы хотели заснять и мистера Кандербля, но Медж с неожиданной грубостью выпроводил их.
Он собственноручно запер дверь и, подойдя к инженеру, похлопал его по плечу.
- Итак, Герберт, начинаем большое дело.
- Пора, - сказал Кандербль, - русские впереди нас. Их хозяйственная система позволила им закончить работы на опытной трассе туннеля в Черном море - между Крымом и Кавказом. У них уже есть опыт строительства, готовый подводный док, который они перегоняют сейчас вокруг Европы, и налаженный аппарат.
- Прекрасно, мой друг. Русские проделали за нас всю грязную работу. Они должны были учиться, а нам с нашей американской техникой учиться не надо. Имея таких инженеров, как вы, мой друг, Америка опередит в этом строительстве Россию. Мурманская железная дорога их не спасет, придется прокладывать еще одну. Мы же первое время будем доставлять грузы на автомобилях и вертолетах.
- Я не сомневаюсь в успехе и выгоде нашего предприятия.
- О’кэй, Герберт! Вы хорошо сказали. Именно выгода! Она является движущей силой и с помощью нашей техники может совершить чудеса. Однако к делу. Пора и вам вставать в наши ряды.
- Я готов, мистер Медж, принять на себя любую ответственность.
Мистер Медж отвел глаза в сторону.
- Да-а… - протянул он. - Правление концерна предложило мне подыскать подходящую кандидатуру на должность главного инженера концерна. Я уже думал о некоторых лицах и хотел посоветоваться с вами, как с другом.
Герберт Кандербль оцепенел от удивления. Его лицо удлинилось еще больше. Он нервно постучал пальцами по столу и закинул ногу на ногу.
Медж продолжал:
- Я уже пожилой человек, Герберт, и считаю, что деловые отношения тогда процветают, когда подкрепляются истинной дружбой, а еще лучше, - вкрадчиво добавил он, - родством.
Герберт Кандербль мрачно рассматривал свои ботинки. Глубокие складки между бровями то сходились, то расходились.
- Вот об этом я и хотел поговорить с вами, - закончил мистер Медж.
Несколько минут Герберт Кандербль думал. Он прошелся по кабинету, который за время отсутствия мистера Меджа успели уже устлать ковром и обставить дорогой мебелью. В руках знаменитый инженер вертел папку с бумагами и сверток чертежей, но Медж не проявлял к ним никакого интереса.
Остановившись перед мистером Меджем, Кандербль в упор смотрел на него серыми колючими глазами.
- Насколько я понимаю, сэр, это ваше условие?
- Об остальных условиях мы с вами легко договоримся, - улыбнулся Медж поднимаясь.
Герберт Кандербль неуклюже сел на кончик стула и хриплым голосом сказал:
- Я прошу руки вашей дочери, сэр. Я уже давно думал об этом.
Медж перегнулся через стол и похлопал его по плечу.
- О’кэй, Герберт! Я всегда считал вас деловым человеком.
- А теперь, - продолжал Кандербль уже другим голосом, - я хочу познакомить вас со своими планами. Мне срочно нужно будет…
Он развернул чертежи.
Мистер Медж слушал его с неподдельным интересом.
Глава вторая
АРМСТРОЙ
Паровоз залился протяжным, пронзительным свистом. Эхо вернуло этот свист, словно где-то далеко за низкорослыми деревьями проходила другая линия железной дороги, по которой тоже мчался поезд на север.
Коля Смирнов, забравшись на самый верх груженой платформы, с радостью подставлял веселое веснушчатое лицо встречному ветру. На некоторых платформах видны были фигуры людей, таких же, как и Коля, рабочих, добившихся почетного права сопровождать этот специальный маршрут.
Навстречу неслись станционные здания. У Коли защемило под ложечкой: «Подъезжаем…» Промелькнул шлагбаум переезда. Девочка в пестреньком платочке важно держала свернутый флажок. Коля махнул ей рукой. Она заметила и улыбнулась.