- Флотилия движется на нас. Нападающие находятся сейчас в пятнадцати километрах от дока.
- Надо соединяться с Мурманском.
- Подождем. Если нападающие прорвались через первый защитный пояс, они должны натолкнуться на второй. Тогда и позвоним.
- Как прикажешь.
Молча просидели час, смотря на часы.
- Ну, кажется, все благополучно. Надо думать, нападающие отбиты. Можно и тревоге отбой дать. Если бы они двигались даже и черепашьим шагом, то все равно натолкнулись бы на второй пояс.
Вдруг сигнальные лампочки одна за другой стали зажигаться на мраморной доске. Андрей вскочил и посмотрел на Дениса.
- Рвутся, - глухо произнес тот.
- Взрываются те же самые номера мин… Какая-то масса строго определенных размеров надвигается на нас. И этой массе никакие взрывы нипочем…
- Ничего не разумию… Что это может быть?
Андрей провел рукой по лбу:
- Денис, это может быть только… только ледяная гора.
- Ледяная гора? Невозможно, Андрей Григорьевич! Откуда зараз тут айсбергу появиться?
- Я не могу… не могу объяснить, но совершенно очевидно, что на нас надвигается ледяная гора. Судя по скорости движения этого неизвестного айсберга, через двенадцать минут должны начать взрываться мины третьего пояса.
Эти минуты были длиннее часов.
Но вот, словно включенные стрелкой, отсчитавшей двенадцатую минуту, зажглись сигнальные лампочки мин третьего пояса.
- Те же номера. Это ледяная гора.
- Н-да… плохо…
- Это конец, - произнес Андрей.
- Ко-нец… - неопределенно протянул Денис.
- Денис, это я виноват, что ты остался здесь… Прости!
Денис поморщился.
- Соединись с Мурманском, - посоветовал он.
Андрей покраснел, потом овладел собой и снял трубку. На сигнальной доске продолжали зажигаться лампочки, сигнализируя о взрывах мин, сотрясавших стенки дока. Взрывы ухали один за другим с точностью часового механизма. Что-то страшное, неотвратимое надвигалось на Арктический мост…
Степан Григорьевич Корнев расхаживал по своему кабинету в здании Управления строительством Арктического моста. Он ждал сообщения о прибытии поезда с людьми из подводного дока и закуривал одну папиросу за другой, бросая их после первой же затяжки прямо на пол. То и дело он подходил к аппарату прямой связи с Москвой и уже четыре раза говорил с Николаем Николаевичем Волковым. Николай Николаевич сообщил ему, что все радиостанции и радисты коротковолновики-любители старались еще раз поймать таинственную волку из Полярного бассейна. Благодаря тому, что первые сигналы были одновременно приняты в разных местах, удалось приблизительно установить, что загадочная радиостанция находится где-то в районе подводного плавающего дока.
Раздался звонок телефона, соединенного непосредственно с доком. Степан Григорьевич отскочил от аппарата: в подводном доке кто-то есть!
Дрожащей рукой он снял трубку:
- Андрей? Ты? Почему ты остался?
- Степан… - послышался далекий голос Андрея. - Мы здесь вдвоем с Денисом. Я должен сообщить: на док надвигается что-то большое. Предполагаю, что это ледяная гора.
- Ледяная гора? - недоверчиво переспросил Степан Григорьевич.
- Исход ясен, - произнес твердо Андрей. - Док погибнет. Он потащит за собой туннель, изуродует, погубит его. Аварийные, водонепроницаемые переборки могут не спасти…
- А ты? Ты? - воскликнул Степан, стараясь удержать телефонную трубку.
- Не будем говорить обо мне. Это неважно. Я хотел говорить с тобой о другом. Боюсь, что гибель туннеля скомпрометирует всю идею Арктического моста.
Степан Григорьевич сел в кресло, поставил оба локтя на стол, опустил голову.
Андрей заторопился, словно боясь, что не успеет сказать:
- Прежде всего строительство… Понимаешь, его надо продолжать… Катастрофа… она не должна повлиять… Скажи об этом Николаю Николаевичу. Он поймет.
Степан Григорьевич молчал. Он держал трубку обеими руками, словно кто-то пытался ее вырвать.
- Степан! Ты слышишь меня? Слышишь? Ане передай… Ну, ты понимаешь… Передай…
- Хорошо… передам, - сдавленным голосом произнес Степан.
- Что передашь? Степа, что ты ей передашь?
- Передам, что ты ее любишь.
Андрей помолчал.
- Хорошо… передай…
Снова помолчали.
Степан до боли прижимал к уху телефонную трубку. И вдруг он понял, что не слышит больше Андрея. В телефонной трубке не было больше никаких звуков.
Степан Григорьевич вскочил, стал стучать рычагом аппарата.
Обрыв… Обрыв! Оборвался провод, отключен туннель!..