- Тут встал наш замполит. А я настаиваю сразу идти если не в Мурманск так в Архангельск и попросить встречи с кем-то из руководства страны у нас ведь полная лодка всевозможных устройств приборов и наконец, самого совершенного оружия, которого пока тут нет. Да с ним СССР выиграет войну за месяц. Да не можем мы дорогой Валентин Григорич, сейчас войти ни в Мурманск ни в Архангельск как это вы представляете наше появление там. Нам надо громко заявить о себе, чтобы нам там как-то или кто-то поверил.
Сегодня 18 июля идем на север, вдоль норвежских берегов с каждой минутой все ближе и ближе к тем местам, откуда, неведомая сила взяла да забросила нас, из нашего времени в это, где идет война за выживание нашего народа и вот мы вернулись, и бойся нас фашист мы пришли тебя уничтожать.
После встречи с конвоем, закончившейся утоплением немецкой лодки - ничего не произошло. Прошли к северо-западу от британских островов, техника работала исправно. Дважды обнаруживали подводные лодки - один раз, это была уже знакомая по "портрету", "семерка", наверное, спешившая в Атлантику, второй раз что-то неизвестное - Саныч предположил, что это или пока не встреченная нами "десятка", или англичанин. Нас не обнаружили, мы тоже не атаковали. Еще, несколько раз попадались надводные корабли - эти уже явно английские. По одной из целей, опознанной Санычем как "крейсер типа Саунгептнон", мы даже, объявив учебную тревогу, имитировали торпедную атаку - чтоб экипаж не расхолаживался. Нас не обнаружили - по меркам ЭТОЙ войны, мы были невероятно далеко, вне рубежа охраны эсминцев сопровождения.
- Курорт! - сказал после Петрович - нас не трогай, мы не тронем. Между прочим, это тоже не есть гут, командир!
Петрович прав. Вам не приходило в голову - КАК считается срок автономности атомарин: девяносто, сто суток? Дозаправляться не нужно - заряда реактора хватит НАМНОГО дольше. Вода - из опреснителя. Провизия - при размерах лодки, можно взять и на полгода. Капитальное, на берегу, ТО механизмов и докование - вполне нормально и через год.
Самым слабым местом, как ни странно, являются люди. Три месяца быть запертыми - в ограниченном объеме - вдобавок, почти не видя солнца - зато наблюдая вокруг, одни и те же рожи? Чтоб вы поняли - ну представьте, что вас, мирного служащего, заперли бы со всеми коллегами в вашей конторе, замуровав выход. И заставили бы работать, в режиме "восемь часов через восемь отдыха" - естественно, без всяких выходных! Тогда поймете - отчего на лодках случается, что какой-нибудь матросик, на третьем месяце без дневного света, вдруг пытается в истерике открыть входной люк, на стометровой глубине! Положим, это случается все ж редко - хотя этот типовой случай хорошо известен в военно-морской медицине. Но вот то, что свыше 90-о суток, РЕЗКО возрастает вероятность того, что какой-то член экипажа, по команде повернет не тот клапан или включит не тот рубильник - это объективная реальность. Факт установлен опытным, и весьма печальным, путем - и мне совершенно неохота, его проверять!
Когда-то давно, еще в СССР, я смотрел фильм "Ответный ход" - там есть эпизод, на подлодке: где герой Бориса Галкина видит на переборке красную крышечку с надписью "открыть при пожаре". Естественно, он ее открывает - а под ней, другая, с надписью: "дурак! Не сейчас, а при пожаре". И не дай бог, он попробовал бы и дальше - потому что это был пуск системы пожаротушения, ЛОХ - лодочная объемная химическая. При срабатывании которой, весь отсек почти мгновенно заполняется огнегасящим газом. И кто не успел включиться в дыхательный аппарат, то простите мужики, в раю передайте привет тем двадцати с "Нерпы" с Тихоокеанского флота, где какой-то придурок на эту кнопку нажал!
В отличие от дизельных лодок, нам не надо беспокоиться - кислород, полученный электролизом воды, поступает в отсеки, автоматически поддерживая его уровень в атмосфере на привычных двадцати процентах. Но атомная лодка "Комсомолец" в восемьдесят шестом погибла именно из-за того, что в кормовом отсеке кто-то отключил автоматику, или сбил настройку. И вспомните школьный опыт из химии -" железо горит в чистом кислороде" - отсек, где кислорода не двадцать, а сорок, пятьдесят, шестьдесят - никто не знает точно, сколько было на "Комсомольце" перед - это пороховой погреб и бензиновый склад, в одном флаконе. И от любого "коротыша" или малейшей искры - превратится в мартеновскую печь.
И таких мелочей - МНОГО. Перечислять их все, у меня нет ни времени, ни желания. Учи матчасть, читай инструкцию - просто прошу поверить на слово, что один дурак, ротозей или псих, нажав одну маленькую кнопочку или открыв не тот кран, может устроить нам всем, как минимум, громадную кучу проблем с ремонтом, а как максимум - коллективную встречу с апостолом Петром. Если будет, кому просить за - как в том восемьдесят шестом, когда к религии еще относились с опаской - но пришел тогда командующий Северным Флотом к главному мурманскому попу, архиерею или митрополиту, не знаю их иерархии - и сказал: отслужи за ребят! Не знаю, есть тот свет или нету - но если есть, чтобы их всех в рай, по справедливости. Слышал это сам, от нескольких человек - не знаю, байка или нет, но очень ПОХОЖЕ на правду. А наш случай - и вовсе, особый. Провалились черт те куда, и что впереди - неясно, про дом и родных забудь навсегда - и вообще, война наверху, САМАЯ СТРАШНАЯ война в истории, это без всякого пафоса - ну если только, не дай бог, Третьей с ядрен батонами не будет! Как это бьет по психике - да тут что угодно могло быть, вплоть до открытого неповиновения, "а ты ваще кто такой, командир", "а нет больше такой страны, кому присягали". А уж сдвиги крыш по-тихому - а вдруг, уже у кого-то? Вот почему Петрович, вместе с Григорьичем, стараются - отслеживая общее настроение, ведя душеспасительные (а то и вдушувлезающие) беседы. Командиры БЧ, проинструктированные надлежаще - также бдят; в общем, всё - как в песенке из старого фильма с Мишей Боярским: Чихнет француз - известно кардиналу!
В общем, все - как В. Ильич и иже с ним, были гениями СЛОВА, мастерски умели заводить толпу! А именно это - требуется сейчас.
Когда-нибудь после, в новом СССР, мы будем говорить - что мир, не черно-белый. Что все сложнее, чем кажется. И что немцы - тоже были люди. Пусть - но это будет ПОСЛЕ. Когда в Берлине встанет монумент - нашему Солдату-Победителю. А солдаты немецкой Народной Армии - будут маршировать под команды наших генералов. Ну а пока - мы воюем с нелюдью, зверьми, толкиеновскими орками (слово "нечисть" в наш век атеизма, как-то увяло).
Вчера показывали людям кино - "Обыкновенный фашизм". Старшее поколение хорошо помнило этот фильм - как и знало без подсказки, что такое Блокада, Хатынь, Освенцим.
Но полицейские меры, это как пластырь или валидол: незаменимы здесь и сейчас - но долгосрочную перспективу на них строить, это как на штыках сидеть. Намного более действенное лекарство - это МОТИВАЦИЯ. У фантаста Ефремова, тот самый который "Туманность Андромеды", есть еще один, на мой взгляд не менее важный роман - "Лезвие бритвы". Там сказано - что когда люди видят перед собой цель, действительно важную, ЭТО МНЕ НАДО - то у них словно из ниоткуда, появляются силы, совершить невозможное.
Вот почему - Григорич пашет, как целый отдел агитации и пропаганды. Мы одни в этом мире - мы одни, ПОКА, против целого мира! И - НИЧЕГО еще не решено, если это и впрямь, мир параллельный - а вдруг, в этой реальности, какой-нибудь идиот в генеральских погонах - хотя погон еще нет, но это неважно - угробит не Крымский, а Сталинградский фронт? Сейчас решается, ЖИТЬ ЛИ НАМ ВООБЩЕ - русским, украинцам, белорусам, да и чеченцам с дагестанцами - поскольку все мы, для Адольфа - унтерменши, рабы, удобрение! Мы - или они. Победа - или смерть. Убей фашиста - или сдохни сам в рабстве. Никаких сложностей - чтобы все просто и понятно, на уровне агитки двадцатых: все ж старая гвардия, вот двадцатилетние - ровесники "перестройки" - надо было видеть их лица, после! Надеюсь они теперь, случись нам вернуться - сразу дадут в морду любому, кто скажет, а отчего мы не сдались, жили бы теперь в цивилизации, и пили бы баварское пиво.
Убей немца. Сколько раз встретишь его - столько раз и убей. Тем более, Григоричу в отличие от геббельса, ничего не надо придумывать: это ведь все БЫЛО: и план Ост, и концлагеря, и тысячи хатыней. Я хочу, чтобы вы все сдохли, сволочи - хороший немец для нас, мертвый немец, эх, попался бы нам в море какой-нибудь густлоф, с десятью тыщами их на борту! Или Тирпиц - надеюсь, до него мы все ж доберемся, как раз у нас боеприпас на крупную дичь. Или - тот и другой вместе.