–Ничего, все в порядке. Что-то случилось? - его голос начал ломаться и отличался от того, каким был в нашу последнюю встречу, он явно приближался к басу.
–Мне просто нужно поговорить с Тэдом, - ответила я, надеясь, что он не услышал ранее мое «Эдуард».
–Хорошо, Анита, - и он выдал мне свою сонную усмешку, - Я в курсе, кто такой Эдуард, но тебе повезло, что к телефону подошел именно я. Мама или Бекка стали бы задавать вопросы.
Это было что-то новенькое, поскольку я знала, что Эдуард скрывал свою настоящую личность от своей новой семьи. Я не была уверена в том, что ощущала по поводу того, что Питер или кто-то еще был в курсе. Они знали лишь его образ, отчасти легальный, но не знали, кто такой Эдуард на самом деле, по крайней мере так было до сих пор.
Я посмотрела на часы, которые были частью моего наряда. Я быстро сосчитала в уме и сказала:
–Разве тебе не пора собираться на занятия каратэ?
–В школе самбо ремонт, - ответил он.
Я бы еще спросила, какого черта он берет трубку в своей комнате, но он был не моим сыном. Я к тому, что в шестнадцать еще рановато иметь собственный телефон в своей комнате, не так ли?
–Я победил на турнире по каратэ в прошлую субботу, - похвастался он.
–Мои поздравления, - отозвалась я.
–Это конечно не настоящая борьба, не так, как у тебя и Эдуарда, но тоже очень ничего.
–Я никогда не получала первого места ни по одному виду боевых искусств, Питер. Ты просто молодец.
–Но ведь у тебя черный пояс, по дзюдо, правильно?
–Да.
–И ты учишь других боевым искусствам, да?
–Да., но…
–Турнир - это лишь детская забава, я это понимаю, Эдуард говорит, что я должен дорасти хотя бы до воинской службы, чтобы он начал меня учить чему-то реальному.
Мне не нравился сам факт, что он это говорит.
–До восемнадцати, не так ли?
–Да, - вздохнул он тяжело. - Еще целых два года.
Он сказал это так, будто два года - вечность. Я думаю, что для шестнадцати это действительно так.
Я хотела бы рассказать ему, что есть и другая жизнь, не связанная с насилием, борьбой оружием. Я хотела сказать ему, что ему не обязательно идти по стопам своего отчима, но не смогла. Это было не мое дело, чтобы так говорить, к тому же Питер не стал бы меня слушать. Я была в том же бизнесе, что и его «отец», значит, не мне было судить.
–Тэд там?
–Анита, - сказал он с упреком в голосе, - я знаю его настоящее имя.
–Да, но ты прав, я никогда не должна говорить «Эдуард», звоня на этот номер. Только Тэд и никак больше. Я практикуюсь.
Он снова засмеялся. Я не считала себя настолько забавной.
–Тэд тут.
Я опять услышала шорох ткани.
–Хоть в восемь утра мы и не в школе, мама и Тэд, должно быть, еще в кровати.
Он, наверное, переворачивался, чтобы взглянуть на часы.
–Я не хотела звонить вам так рано, - сказала я. - Я потом перезвоню.
Его голос был спокойным.
–Что случилось, Анита? Ты кажешься какой-то взвинченной.
Замечательно, я настолько не владела собой, что даже не смогла провести какого-то мальчишку. Правда была в том, что я не хотела позвать Эдуарда, чтобы охотиться на монстров, я хотела его зазвать охотиться на монстров, чтобы он оставил свою семью. Эдуард имел дурную привычку по жизни искать приключений на свою задницу. Он жил для того, чтобы совершенствоваться в скорости, ловкости, скупости, чтобы быть более ловким и быстрым, чем монстры, на которых он охотился. Когда он встретил Донну, у него появились и другие поводы для жизни. Я не была уверена, что он когда-нибудь дойдет с ней до конца, но он был единственным отцом этим детям и любимым мужем для Донны. Ее первый муж был убит оборотнем. Восьмилетний Питер поднял винтовку отца и прикончил раненого монстра. Он спас семью, в то время, как тело отца все еще корчилось в предсмертных судорогах на полу. В какой-то степени он был сыном Эдуарда. Эдуард водил Бэкку на занятия балетом, ради бога. Но…, но что если я буду причиной его смерти? Что если я лишу Питера и Бэкку нового папы только потому, что не смогла разобраться в своих проблемах сама?
–Анита, Анита, ты все еще там?
–Да, да, Питер, я здесь.
–Ты какая-то странная, можно сказать, напуганная.
Иногда Питер был чертовски проницательным.
–Я только… - О черт, то, что я могла ему сказать, устроит ли его? - Не буди Эдуарда, пусть спит.
–Не совсем верно, я слышу это по твоему голосу. Ты звонишь, потому что ты в беде, да? - спросил он.
–Я не в беде, - ответила я, про себя добавив «пока что».
Тишина на том конце провода давала услышать, как бьется его сердце.
–Ты обманываешь меня. - Тон его был совершенно обличительным.
–Хорошо, это чертовски плохо, чтобы говорить об этом, - ответила я, уклоняясь от правды. Хорошо, врала, как шоколад с тремя видами орехов, но это не была полностью ложь.
–Слово даешь, четное слово? - спросил он очень серьезным тоном. - Скажи мне, что ты позвонила не для того, чтобы найти поддержку Эдуарда в решении какой-то очередной проблемы с монстрами.
Вот дерьмо.
–Ты знаешь, что ты настоящая заноза в заднице? - спросила я.
–Мне шестнадцать. Я по определению заноза в заднице, по крайней мере по мнению моей мамы. Дай мне слово что ты мне не лжешь, и я поверю тебе. Дай мне слово, и я буду верить всему, чтобы ты ни сказала, повешу трубку, и ты сможешь вернуться к своему «я не в полной заднице».
–Черт побери, Питер.
–Ты не дашь мне такого слова, да? - его голос был даже удивленным будто он не верил, что я ему не поддамся.