Вера, на еду не налегавшая, в отличие от Лу, рассматривала интерьер «Моста»: роспись на стенах, золоченые бархатные кресла, подвески на люстрах. Роберт, заметив это, бросил мимоходом, что ресторан – один из лучших в Москве, Вера заспорила. Благодаря Мите и Вадику она успела посмотреть дорогие заведения, и постепенно выяснилось, что они с Робертом бывают в одних и тех же барах и клубах.
– Я думал, вы дома сидите, – наклонился к ней Роберт, – а студентки наши, значит, ведут ночную жизнь?
– Я нет, – вставила Лу, намазывая хлеб взбитым маслом, – Вера только.
– Что, д’Артаньян, не зовут?
Лу возмутилась:
– У меня день рождения, между прочим! Хватит уже твоих шуточек!
– Ладно-ладно, – сказал Роберт примирительно, – лучше посмотри, что тебе привезли.
К столу подкатили тележку с Наполеон-баром: официант при них собрал каждой по пирожному из свежевыпеченного слоеного теста, ягод на выбор и сливочного крема. Вера отломила краешек вилкой, попробовала, запила шампанским.
– Нравится? – спросил Роберт.
– Очень сладко.
– Вранье, – снова вмешалась Лу, – вкуснотища! Вера у нас ничего не ест, за фигурой следит.
– И тебе бы не помешало, – брат тут же воспользовался случаем ее подколоть.
– Но не так же! – фыркнула Лу. – Она вообще голодает.
Роберт окинул Веру пристальным взглядом.
– Голодает или нет, а выглядит на миллион долларов.
Веру его прямолинейность покоробила:
– Я стою дороже, – объявила она.
Роберт радостно подхватил:
– Ты бесценна! И откуда берутся такие феи?
Лу вступила, прежде чем Вера успела придумать ответ:
– Из Страны Оз. Там у ее бабушки свой завод.
– Серьезно? Какой?
Вера ответила сама:
– Скуратовский.
– Так я его знаю! – воскликнул Роберт, откинувшись на спинку стула. – Мы у них буровые станки покупаем.
– И что бурите? – Вера подпустила в голос едкость.
– Ну как что, шахты! Ты не в курсе, чем я занимаюсь?
Роберт принялся рассказывать про свою компанию и горные разработки. Папа-академик помогал ему получать госзаказы, и дело процветало.
Лу доела свое пирожное, сказала капризно:
– Никому про твои шахты слушать не интересно.
– Конечно, – немедленно откликнулся Роберт, – тебе интересно только деньги у старшего братца клянчить.
– Выклянчишь у тебя, как же! – ворчливо ответила Лу.
Их пикировка выглядела беззлобной, хотя Вера чувствовала, что слова Роберта задевают подружку.
– Может, пойдем погуляем? – предложила она, устав сидеть за столом.
По брусчатке Кузнецкого текла вода, таял последний снег, сверкали вымытые витрины. Роберт шел в пальто нараспашку: светло-сером, подчеркивавшем черноту глаз и волос. Вот он поднял руку, убрал волосы со лба, и Вере показалось, что где-то она уже видела этот жест. Костя Садовничий, конечно! Правда, черты лица у Роберта были резче, кожа смуглей, но непроницаемая чернота глаз – такая же, и чуть заметные морщинки под ними.
Прощаясь, Роберт обещал заглянуть еще и смотрел при этом не на сестру, а на Веру. Он действительно приехал, когда Лу не было дома, позвал Веру поужинать, потом потанцевать.
Начал встречать после института, подвозить домой. Вере льстило, что за ней ухаживает взрослый мужчина – Роберту было почти тридцать. С Верой он обращался куда почтительнее, чем с сестрой, никогда не дразнил, но от хозяйских интонаций не отказывался. «Поехали», «одевайся», «держи» – она слышала это постоянно, но почему-то не сердилась. Роберт ей нравился.
Дальше поцелуев у них долго не заходило. Вера понимала, что тянет намеренно – не может решиться. Отказать Роберту означало лишиться его компании, легкого подтрунивания, неизменной поддержки – он умел парой слов утешить и успокоить ее в любой ситуации. Так что же, согласиться? Назойливым, как Митя, Роберт не был, но ясно давал понять, какую преследует цель. Он зазывал ее к себе домой, предлагал поехать за город на выходные. Вера пробовала анализировать свои чувства. Что ее останавливает? Получалось, только страх.
Даже себе самой она не готова была признаться, что до сих пор стесняется того, как выглядит. В одежде еще ладно, а без? Ей казалось, что кожа у нее некрасиво висит, что грудь не такая упругая, как должна быть. Вдруг Роберт нащупает какую-нибудь лишнюю складку, высмеет ее? Он это умеет – достаточно вспомнить Лу.
Бабушка переводила Вере деньги раз в месяц, и, получив очередной перевод, Вера пошла в «Дикую орхидею». Попросила подобрать ей белье, скрывающее недостатки. Продавщицы разохались: какие недостатки, вы что! Да на вашу фигуру другие бы молились!