Армин не скрывал свое восторженный вид и радость в голосе, когда спросил:
— Опять волнуешься за меня?
Энни сухо пожала плечами. Хотела дать светловолосой голове подзатыльник, но не смогла дотянуться до нее рукой. Армин, вдобавок, был выше ее на две головы, отчего Леонхарт чувствовала какую-то неуверенность и не могла избавиться от мысли о том, что в такой обстановке какой-нибудь человек, случайно встреченный ими, уверенно подумал бы, что Арлерт точно настоящий мужчина, гораздо сильней ее.
А Энни — хрупкая девочка и его сопровождает. Настоящая женщина, в привычном понимании этого слова.
— Ты мой ангел-хранитель, — добавил еще ее мыслям парень, тихо рассмеявшись. Однако, он не считал свое заявление таким уж смешным.
Эх, Энни… Даже сейчас она внешне была такой же холодной и безразличной. За все то время, что они здесь, на ее лице ни разу не появилось никакой другой эмоции. Только голос часто звучал по-разному. По нему то Армин когда-то и понял, что к лицу этой девушки намертво приклеилась лишь маска. И, сам не зная почему, Арлерт не горел особым желанием ее снять. Это лишь внешняя оболочка.
То, какой Леонхарт бывает на самом деле, с потрохами выдавал лишь ее голос. Очень красивый — хотя и немного хриплый и тягучий, но просто с невероятно звонким смехом. Однажды Армин услышал его особенно громко. Это был настоящий перезвон колокольчиков.
— Чуши не неси, Арлерт, — сухо проговорила Энни и даже грубо обобщила, — я даже друзьями не могу нас назвать.
— Я тоже, — полностью согласился блондин, — Мы правда не знаю кто друг другу.
Леонхарт хмыкнула и замолчала. Они прошли еще один круг.
— Только было бы здорово, если бы мы начали встречаться, — мечтательно выдал взрослый ребенок, с полуприкрытыми глазами взглянув на Энни. Она отпустила его руку, чтобы в этот раз все-таки дать ему подзатыльник.
— Кажется, кто-то вчера говорил своим глупым друзьям о том, что вообще сожалеет, что со мной встретился, — напомнила Энни, вглядываясь внимательно в потерянное лицо Арлерта.
А ему, собственно, было нечего сказать. В тот вечер он действительно говорил от души, полностью уверенный в своих словах. Он и сейчас в них уверен. Было только два «но»:
Первое «но» — его злость прошла, которая и появилась вообще, возможно, только из-за переходного возраста. О его суровости Армин еще в детстве наслышался много страшилок.
Второе «но» — он до сих пор думал, что без его чувств все было бы гораздо лучше. Просто не мог с ними ничего поделать. А Энни ничего не могла поделать со своим безразличием.
Не шибко приятная вырисовывалась картина. Армин хотел сообщить о ней вслух, но передумал, подумав, что в ответ получит лишь очередное пожимание плечами. Арлерт видит Леонхарт насквозь.
— Хочешь, я могу за них извиниться, — просто предложил парень. Энни скрестила руки на груди и только отрицательно покачала головой, — Тогда как ты успокоишься?
— Я спокойна, Арлерт, — холодно ответила Энни, поправив сзади капюшон. Выдавая, тем самым, свою неуверенность, — Просто я не понимаю, как люди умудряются так быстро менять свое мнение.
— Это не мнение. Это эмоции, — объяснил Армин, печально опустив голову, тихо говоря, — Я просто разозлился, — и еще тише добавляя, — Я все еще тебя люблю.
У Энни, помимо зрения, хороший слух. Она широко распахнула ледяные глаза. Сейчас полные яркого удивления, немного печали и едва уловимой… Боли.
— Не надо, — привычный равнодушный тон и только непривычный взрыв эмоций во взгляде напротив стоящей Леонхарт, что не говорила, а приказывала, — Не надо.
— Ладно, — Армин слишком нервно улыбнулся, зачем-то потрогав небольшой синяк на шее. Очевидно, в желании заглушить душевную боль физической, — Но учти, что я ничего не могу с этим поделать.
Энни совсем не разбирается в эмоциях, но давно заметила, как Арлерт меняет их с поразительной скоростью. Снежная Королева прошла мимо него и вновь напомнила, что им пора вернуться к прежнему занятию.
— Сможешь, Арлерт, — зачем-то добавила она уже спустя минуты две. Армин позади лениво шагал незаметной тенью, вместе со своими ненужными и глупыми чувствами.
— Хочешь поспорить, Энни? — также глупо предложил он. Леонхарт, не останавливаясь, обернулась на парня в немом вопросе. И тот шепотом добавил, — Сделай ставку.
— Армин?
***
— Армин? — позвала миссис Монро. Даже с небольшой заботой в голосе, не смотря на то, сколько женщина успела уже принять за сегодня пациентов и как сильно устала. Она аккуратно похлопала парня по щеке, желая привести в чувства, и еще раз позвала, — Армин? Вы в порядке, солдат?
Армин быстро начал хлопать огромными глазами и оглядываться по сторонам. Убеждаясь сам в том, что настоящая обстановка вокруг совсем другая.
Последнее время Арлерт часто о чем-то вспоминает. Думает. Задумывается…
— Придите уже в себя, солдат, — мисс Монро щелкнула перед ним пальцами, уже немного раздражаясь. Она была опытным врачом и уже убедилась в том, что увечья Армина не очень серьезные. Правда, его душевное состояние ее даже немножко беспокоило.
— Я в порядке, — только ответил Арлерт. Миссис Монро посмотрела на него внимательно, ожидая каких-нибудь внятных объяснений. Но Армин лишь скромно улыбнулся, — Я просто задумался.
— О чем же вы задумались, солдат? — уже без интереса спросила женщина, с целью просто поддержать разговор и удержать блондина от дальнейших размышлений. Этот мальчишка слишком сильно им предавался.
Она убрала за ухо выпавшую из пучка седую прядку, невзначай напоминая Арлерту о том, что он уже не раз видел подобное. Миссис Монро уже им не интересовалась — она только проверила, хорошо ли намотана повязку ему на голову, дала некоторые рекомендации по уходу и спросила в общем о самочувствии. Армин на все вопросы по началу только тупо кивал головой — он до сих пор еще был слишком далек от реальности. Но, когда женщина начала злиться и сурово напомнила о том, что у нее сегодня еще много пациентов, Армину даже стало как-то стыдно, и он начал отвечать нормально.
Немного. Совсем чуть-чуть. Блондин потер затылок, не очень понимая, почему на нем нет синяка.
— Вы в нормальном состоянии, Арлерт, — не особо веря, сообщила миссис Монро, параллельно заполняя какие-то бумажки. Армин поймал неуверенность в голосе женщины и тихо хмыкнул.
Действительно забавная ситуация. Армин сидел в медицинском кабинете, за ним и после него еще много солдат с гораздо более серьезными ранами, но он все равно твердо уверен в том, что самый несчастный из всех.
Полный идиот. Конченый неудачник. Победитель по жизни.
Наверно, стоит попросить Кирштайна придумать ему еще какие-нибудь жалкие прозвища.
Армин постоянно думает над основными причинами и главной целью. Как последний эгоист мысленно орет в пустоту «Почему я?» и видит в конце нее безразличную блондинку, сухо пожимающую плечами.
— Могу идти? — пустым голосом спросил блондин.
— Еще нет, — покачала головой миссис Монро. Она протянула ему тюбик с какой-то мазью и пару не открытых упаковок с бинтами, — Будете перевязывать голову каждое утро и каждый вечер. Эту же мазь используйте потом для синяков, быстрей пройдут.
Армин забрал все это из ее рук, небрежно суя по разным карманам. Вид у него был тот еще, отчего миссис Монро недовольно сказала:
— Возьмите себя в руки, солдат. Вы должны быть сильным, — женщина ненадолго замолчала, после чего еще серьезней добавила, — Вы обязаны.
— Теперь я могу идти? — пропустив ее высказывание мимо ушей, спросил Армин. Он быстро вскочил с койки, предназначенной для осмотра и начал топтаться ногами на месте, уже полностью готовый броситься бежать.