— Не обращай на этих кретинов внимание, детка, — широко улыбнулся верный друг. Энни вскинула одной бровью, ясно видя похабную улыбочку Ллойда.
— Детка? — усмехаясь, переспросила Леонхарт. Армин на земле громко закашлял и перевернулся на бок, сплевывая на землю слюну вперемешку с кровью.
— Вблизи ты симпатичней, чем кажешься, — честно сообщил Натан, верно надеявшийся получить благодарность от Леонхарт. И, конечно, ее внимание.
— Может не будешь отвлекаться? — только предложила девушка, кивая на Армина. Он боязливо притих.
Натан пошло оскалился, не взирая на холодный взгляд Леонхарт и вернулся к начатому. Армин раздраженно взглянул на него, видимо, уже слишком уставший. Все тело болело так, что было невозможно встать. Или просто сложно. Армин не разбирался в этих словах, считая их, в общем-то, синонимами.
— Армин, — позвала Энни. Арлерт с бессилием в огромным голубых глаз глянул на нее. Хотел что-то ответить, но Ллойд перебил его:
— Арлерт, ты сегодня будешь драться нормально или нет? — напыщенно выпалил он. Бесцеремонно показал пальцем на Энни, словно она его подтолкнет к дальнейшим действиям, — Ради дамы, хотя бы, не позорься. Вставай и дерись, как мужчина!
Настоящий мужчина Натан пнул Армина в бок. Тот вскрикнул. Ллойд снова пробурчал что-то.
Энни и подумать не могла, что сегодня все так будет. Обернись подобная ситуация вчера, она бы незамедлительно поспешила на помощь. Возможно, запихнула бы щеглу в глотку булыжник. Разобралась бы с громилами так, словно они были двумя маленькими Кристами Ленц. Натана бы оставила на сладкое. А потом понесла бы Арлерта прямо на спине в медпункт.
Вчера она бы точно сделала все из этого.
Сегодня Энни с полным безразличием на лице абстрагировалась от всей этой ситуации, оставляя Арлерта разбираться самому. Неизвестно только, что подвигло ее на такое решение — его самоуверенные сегодняшние речевки, либо мысль, которую она хотела до него донести, изначально идя сюда.
Энни равнодушно хмыкнула, видя, как Армина за волосы таскают по земле. Наверно, он сейчас наконец-таки понял, как тяжело быть взрослым.
Взрослым, как правило, иногда на помощь близкий человек не придет. Взрослых, как правило, этот же близкий человек легко может ранить сам.
В одном Энни была уверена точно — как бы больно сейчас не было Арлерту, он переживет это достойно. Так достойно, как совсем не подобает истинному дохляку.
В подтверждение ее мыслям, Армин попытался подняться на ноги. Он стоял на одном колене, стараясь удержать равновесие и вслушиваясь в надоевший смех ублюдков, когда Энни громко крикнула ему:
— Армин! — блондин непонимающе обернулся на блондинку. Энни показала большой палец вверх, — Я делаю на тебя ставку!
Непонимание сменилось удивлением. Удивление — радостью.
Радость — твердостью. Твердость — решительностью.
***
Арлерт остановился возле двери кабинета командора Эрвина, осторожно поднимая руку, чтобы постучать. Одернул ее несколько раз, нерешительно еще собираясь с мыслями. В итоге лишь вздохнул, вспомнив, что посещения кабинета командора — сейчас меньшее из его проблем.
Два тихих стука сменились громким «Входите», после чего Армин вошел. Парень остановился у входа, машинально поправляя повязку на голове и бегая глазами по комнате. Достаточно скромной, но явно сделанной со вкусом.
— Вызывали, сэр? — отдав честь, с запинкой спросил блондин.
Эрвин сидел за столом, держа в руках какие-то бумаги. Он вряд ли что-нибудь писал до прихода Арлерта. Вид у командора был слишком расслабленный и слегка скучающий. В то же время, глаза его как обычно светились решительностью. Здесь, а не на поле боя, она сбила Армина с толку.
— Да, солдат, — просто ответил Смит и кивнул рукой на стул напротив, — Присаживайся, пожалуйста.
Арлерт одернул рукой рубашку, словно ему не доставало воздуха. Он медленно подошел к стулу, под пронзительным взглядом Смита садясь на него. Почувствовал, как заливается от неловкости краской.
— Вы что-то хотели? — перешел Армин сразу к делу. Он ясно понимал, что Смиту что-то от него нужно, и почему-то этот факт его пугал. Нехорошее было предчувствие.
И Армин никогда не жаловался на плохую интуицию.
— Я хотел кое-чем поинтересоваться, Армин, — также прямо ответил Эрвин, откидываясь спиной на стул и кладя ладони на его ручки. Он изогнул одну бровь, поясняя, — Недавно ко мне приходил Жан Кирштайн с докладом о последней вылазке.
Эрвин протянул Арлерту бумаги, которые держал до этого в руках. Блондин даже не взглянул на них, с интересом рассматривая поочередно свои ладони. Хотел неумело попытаться скрыть волнение, но в итоге выдавал его с головой.
— Вместе с этим, он еще сообщил одну занимательную вещь, — спокойно продолжал Смит. Он не выдавал свои настоящие эмоции ничем. Держался холодно и отстранено.
— Какую, сэр? — робко подал голос Армин.
— Я думаю ты в курсе, Армин. Хотелось бы, чтобы ты сам такое рассказал, — ответил Смит, ставя локти на стол и проникновенно глядя в глаза блондину. Тот прикрыл их.
— Я не понимаю о чем вы, сэр, — придав голосу как можно больше уверенности, ответил Армин. Смит тяжело покачал головой, полностью опечаленный таким ответом.
Армин не мог не заметить перемену в его настроении. Также, как не мог заставить себя сказать правду.
Рядом с проницательным и серьезным командиром в мыслях стояла Энни Леонхарт, показывающая ему большой палец верх. Полностью одобряя все его действия. Армин хотел поднять его в ответ, с безнадежностью во взгляде и издевательством в голосе дальше спросить:
«Для чего я это делаю? Для тебя?»
— Армин, Жан сказал мне, что на вылазке ты сообщил ему, что у тебя есть предположения насчет того, кто эта женская особь на самом деле, — быстро произнес Смит, уже уставший от такого медленного развития событий. Изначально он хотел просто выбить из Арлерта признания так. Только мысль о том, что этот светловолосый слабый парнишка мог ошибаться и вообще сказать такое наобум, останавливали его.
Но Смит знал каждого свое солдата. Если не хорошо, так немного. И он уже успел познакомиться с выдающимися способностями Армина к анализированию. И от этого было даже неприятно думать о возможном решении насчет его ликвидирования.
— Было такое, — но лишь честно признался Армин, чем по-настоящему удивил командора. Только тем, что решил подкупить этой честностью. Потому что в итоге, Армин опять продолжил врать, почесав рукой подбородок и упираясь взглядом в стол, — но я был не прав. Просто тогда, кажется, нервы сдали…
На лице Смита появилась небольшая улыбка, и мужчина глупо переспросил:
— Нервы?
И Армин нервно закивал головой. Смит захотел потрепать мальчишку по волосам, внушая мнимое доверие, но сдержался.
— Не надо так волноваться, Армин, — только сказал он, звуча удивительно спокойно, — Все ведь уже позади. Да?
Настороженность на лице Армина никуда не исчезла. На нем еще появилось удивление, перешедшее после в полное непонимание, а дальше в попытку принять спокойствие. Мальчишка пытался быстро менять эмоции, но нормально у него это не получалось. Он выглядел жалко.
Верный ребенок, выбравший тяжелый жизненный путь, он нравился Смиту своей самоотверженностью и отвагой. Эрвин действительно был бы рад, если бы Армин до сих пор оставался таким.
Но…
— Знаешь, Армин, по секрету тебе признаюсь, — мужчина заговорил так, будто был верным другом блондина и моложе лет так на пятнадцать, — нас всех потрепала эта вылазка. Кому-то она далась особенно тяжело. Кому-то вообще последний раз…
Смит просто хихикнул от последних слов, не стесняясь их аморальности. Армин быстро захлопал глазами, желая дать себе пощечину и вернуться в реальный мир.
Даже вставшая перед глазами хрупкая фигурка Энни Леонхарт казалась ему более реальной, чем веселый командор Эрвин.