«Горение - это магия сотворения огня внутри тела. Мы свою энергию перерабатываем, подогреваем и воспламеняем, исторгая её из кончиков пальцев». Далее шли картинки и внятная инструкция на целый лист, как сосредоточиться, о чём думать и что представлять. Пару раз я прочитала, чтобы запомнилось лучше, и села, как положено, потом выполнила все пункты из учебника. Открыв глаза, я тихо шепнула заклинание и тут же охнула... на ладони расцвёл огненный цветок. Я совершенно не испытывала никакой тяжести от этого. Это было легко и просто. И понятно. Следующие два часа я упражнялась в заклинательстве начального уровня. В том, что должна была узнать ещё тогда, когда поступила в школу, но до этого большинство этих заклинаний мне удавались с трудом. Ещё там, как я прочитала можно было создать Сад Заклинаний в голове: закрепить за каждым заклинанием свой образ и своё место, тогда ты просто будешь находить нужный образ и колдовать, не прилагая усилий. И черт возьми, это работало... я могла колдовать по-разному, но ни одно из заклинаний на тарие мне давалось. А вот на арлее - легко. Даже сложные, среднего уровня, получались, хоть и не сразу. Не было ни одного заклинания, которое я не смогла сделать, а ведь раньше их были тонны.
Я сидела перед учебником, в комнате плыл рассвет. Я схватилась за голову и уронила оную на листы. То чувство, когда единственная магия, которая тебе нормально даётся, запрещена... и что теперь делать? Я ведь и правду не могу разучиться же колдовать «по нормальному». В том то и дело, что для меня арлий - это и есть нормально! Эта магия, так же естественна, как дышать. Почему её запретили? Почему? Ничего не могу понять... Как же так? Кто прав, кто виноват?
Конечно, в Магии Древних были свои причуды, пальцы держать надо было по-другому и переучиваться было сложнее, пассы руками и остальное - все было по-другому. Были и заклинания на крови, как и говорил профессор Гарльц, но после того, как я прочитала объяснение этому, мой страх перед подобным пропал. «Когда мы творим магию, мы берём свою энергию и трансформируем её в то, что нам надо. Наша энергия - это своеобразная плата за «чудо», но однако иногда требуется кровь. Наличие в обряде крови увеличивает его действие в несколько раз, чья кровь, творителя магии или кого-то постороннего, не так уж важно». По-моему, всё честно. Узнавая всё это, я понимала, что мне предстояло многому научиться... и, к сожаленью, ещё научиться это скрывать. До конца правда не получалось...
Долгие дни и недели я корпела над этими учебниками, раз по сто выполняя пассы руками и выучивая заклинания детского возраста, мой резерв стал ещё больше и... на это стали обращать внимание.
- Не очень ровно держишь руки, моя дорогая, - встряхнув рыжими кудряшками произнесла мисс Майлендс, поправляя меня в «неправильную» позу. - Но у тебя стало лучше получатся. Ты молодец. Занимаешься?
На меня стали оборачиваться. Я смутилась, отдёргивая руки и втягивая голову, статуэтка, которую я левитировала, ухнула на стол с громким стуком, заставив вздрогнуть меня.
- А... да... стараюсь. Скоро экзамены...
- О-хо-хо, ты такая молодец, старайся и дальше, и всё у тебя получится.
Прошелестев пышными телесами, мисс Майлендс уплыла дальше по кабинету, а я, смотря в стол, чтобы не замечать этих настойчивых взглядов, всё думала, что это ужасно... ужасно несправедливо. Единственный раз, когда у меня все получается по магической части, я банально не могу этим поделиться...
Глава 4. Найтон
На каникулах я отказалась ехать домой, оставшись в школе. Родителям сказала, что мне надо подтянуть знания, и я всё это время буду в библиотеке. Они были обрадованы, что их неразумная младшая дочь, никогда не проявлявшая себя в учёбе, наконец-то взялась за голову, так что не возражали. Правда, сказав им такое, я соврала только наполовину, ведь большую часть дня я и правда была в библиотеке, меньшую - сидела в классах. Взламывающее заклинание удалось мне с третьего раза и теперь действовало безотказно, и не оставляло следов.
Найтон рассказывал классу о своём эссе. О мире. О своей душе.
Я сидела на кафедре, болтая ногами и во все глаза глядя на него. Иногда, слушая его, на мои глаза набегали слезы и вытирала их, а потом вместе с остальными аплодировала ему. Он был крут... Вот правда... его знания были такими большими, почти энциклопедическими, а его душа такой одинокой. Его тягу к познанию не понимали, словно бы чураясь этого, даже профессора относились к этому с напряжением, когда он в очередной раз выдавал настолько интересную, сложную информацию, которую не изучают в школе, да и потом тоже. Многие даже посматривали на него, как на выскочку, поддразнивали, и мне становилось обидно, ведь я видела его, была рядом с ним, тут, я знала, что делает он это только для себя, а вовсе не для того, чтобы поразить кого-то или произвести впечатление. Это был склад его ума... и души, наверное, тоже. Вечный искатель, поглощающий тонны книг, записывающий, анализирующий, взвешивающий и снова нарушающий правила. Мне кажется, я понимаю его, вот Найтон разговаривает со своими одногруппниками и вот уже смотрит в окно с отстранённостью и печалью. Возможно, Магия Древних делала его дальше от людей, чем он хотел бы быть.