С учетом этого, свупер, который я послал на юг к городу, предпринял отвлекающий маневр. Его «хвост» включал артиллерию дальнего боя, использовавшую самые мощные ракеты. Вися высоко в небе и оставаясь невидимым в темноте, он бомбардировал город с расстояния около пяти миль. Цель была крупная – весь город, а задача простая – вызвать как можно больше паники, независимо от реального ущерба, так что особых трудностей у артиллеристов не было. Мне хорошо было видно сияние города и вспышки взрывающихся там ракет. В конце концов ханьцы, так и не поняв, что происходит, решили прибегнуть к оборонительной тактике и пустили в ход свое «адское кольцо» нацеленных в небеса дезинтеграторов. После этого наша бомбардировка, конечно, потеряла смысл. Лучи дезинтеграторов служили отличной защитой, уничтожая ракеты в полете.
Я спросил Сайдора, нет ли ханьских кораблей в воздухе, но он заверил меня, что, по сообщениям разведчиков из дивизиона М, ближе 800 миль таких кораблей не обнаружено. Это позволяло нам какое-то время действовать свободно, так как большинство ханьских приборов работали плохо или вообще не работали из-за созданной ими самими «стены смерти».
Я попросил опытного оператора показать на видеощите наши линии внизу. Мне хотелось посмотреть с близкого расстояния, как действуют наши люди в бою.
Оператор начал манипулировать ручками управления, но ветви и листва в нескольких футах над землей мелькали на экране и мешали толком разглядеть происходящее.
Наконец настройка помогла, и я увидел, как наш боец сноровисто устанавливает свое дальнобойное орудие. Его губы были сложены в трубочку, словно, раскладывая треногу и прикрепляя к ней длинную трубу, он что-то насвистывал. Потом он ловко подкрутил ручки наведения и, вынув из большого ящика ленту с зарядами, вложил один ее конец в замок трубы.
Нажав нужные кнопки, он отступил в сторону и стал вглядываться вперед сквозь деревья. Труба даже не дрогнула, но я знал, что с интервалом меньше секунды оттуда уходят небольшие ракеты, которые под действием собственного ракетного двигателя описывают в воздухе дугу, падают в пяти милях впереди и взрываются с мощью восьмидюймового снаряда, какие применялись нами в Первой мировой войне.
Другой артиллерист, в пятидесяти футах от первого, махнул рукой и что-то сказал товарищу. Потом подхватил свою треногу вместе с трубой, прикинул расстояние между деревьями и высоту их нижних ветвей, а затем немного пригнулся, напряг мышцы и прыгнул вперед примерно на двадцать пять футов. Следующим прыжком он одолел еще футов двадцать и стал устанавливать там свое орудие.
Я приказал оператору переключить экран на сам огневой вал. Он отрегулировал наводку, но я ничего не смог толком разглядеть, кроме беспрерывной серии слепящих вспышек, которые залили светом все кабину нашего корабля. Восьмисотметровый фокус сработал лучше. Я никогда не видел ничего равного такой стене сплошных ужасающих взрывов. Она неуклонно продвигалась вперед, срезая деревья, точно коса срезает траву, и буквально взметая кверху на высоту от десяти до двадцати футов землю и горящие осколки лесных гигантов.
Две огневые завесы неумолимо сближались, их разрушительные клещи сжимали охваченных паникой «Сингсингов».
Пока я наблюдал, те, кто тщетно пытался поднять в воздух свои корабли на опорных лучах, отказались от этого и бросились врассыпную.
Я уточнил у Босса-инспектора. почему «Сингсингам» не удалось поднять корабли. Он доложил, что ханьцы, очевидно, не понимая, что происходит, перестраховались и отключили свои силовые установки из-за боязни, что корабли, переданные «Сингсингам», могут быть использованы против них.
Я снова повернулся к видеощиту, который был теперь направлен на центральную секцию лагеря «Сингсингов». Наш огневой вал еще не добрался туда.
Некоторые из окруженных установили свои дальнобойные орудия и начали было пускать ракеты поверх огневой завесы. Но вскоре они поняли, что не знают, куда и в кого стрелять, так как наши артиллеристы могли находиться как в нескольких сотнях футов, так и в нескольких милях оттуда.
Их связисты сгрудились в кучу, суетливо перебирая кнопки управления на поясах. Конечно, они определили некоторые наши частоты и подслушали многие наши приказы и доклады. Но вряд ли это им помогло.
Потом «Сингсинги» стали отступать перед надвигающимся огнем. После временной растерянности они стали снова стрелять поверх огневого вала. Как ни странно, первые жертвы в этом бою появились с нашей стороны. Порой вражеские ракеты попадали в цель, так как у наших бойцов был строгий приказ не отрываться от огневого вала.