Сказать честно, конечно, хотелось в патруль – свобода, по городу погулять, пирожков поесть, – вместо того чтобы сидеть в душном кабинете. Но приказ есть приказ.
И пошел я дежурить.
А теперь начинается самое интересное.
Перенесемся на две недели назад.
…Первым «посчастливилось» дежурить на телефоне Борьке Черепахину. А я у него, соответственно, принимал дежурство.
– Здорово, Борька, че делать-то надо?
– Да вот, сиди, журнал «Огонек» читай.
– Не, ну это само собой. А так, по должности?
– По должности, старик, ты должен сидеть у телефона и ждать от патруля известий о том, что беглец пойман, и немедля доложить об этом командованию полка.
– Отлично. А где телефон?
– Нету еще. Но в течение дня должны принести.
– Охуительно. А че ты сидел?
– А хули? Приказали, вот и сидел. Че тебе-то? Сиди вон, газеты читай, кроссворды решай.
И остался я один в пустой комнате. Но ненадолго. Заходит морячок-связист. Из роты связи, стало быть.
– Телефон вот принес. Куда ставить?
И протягивает мне полевой телефон, с ручкой, который – «бжик-бжик».
– Да куда хочешь, туда и ставь. Куда подключать-то будешь?
– А подключать мне не сказали.
– Это что это еще значит «не сказали»? Как он работать-то будет? Я тебе что, спутник?! Я на него сигналы ртом передавать буду?! Пик-пик-пик?!!
Морячок молоденький, в пол уставился и плечами пожимает, мол: «Отъебись, дядя, не мое дело. Мне сказали принести, я принес».
– Мне сказали принести, я принес, – повторил он часть своей мысли.
– Не, старина, так дело не пойдет. Давай сюда агрегат. Как он подключается?
– Вот сюда должны вставляться два проводка, и кидаются концы на общую коробку.
– А коробка где?
– Не знаю. В штабе ее нет. В штабе же нормальные телефоны, с цифрами. Вот и розетка есть.
– Так а че ты эту хуету приволок? Неси нормальный телефон. – Это я уже сердиться начинаю, хотя по натуре человек добрый.
– Мне сказали принести, я принес.
– Так притащи теперь нормальный аппарат, уебан!
– Не могу. Мне старшина этот выдал.
– Блять! Где твой старшина? – Хватаюсь за телефон, кручу ручку и отшвыриваю трубку, потому как – а хули?
– Чувак, передай своему старшине, что он долбоеб! Скажи, пусть поставят такой телефон, по которому можно будет разговаривать!
…Морячок исчезает за дверью, а я остаюсь у неподключенного аппарата.
К слову сказать, аппарат этот так никто никогда и не подключил, потому что в красной армии логики не бывает.
Зато бывает совершенно замечательный армейский долбоебизм, благодаря которому через две недели я и сидел у неподключенного телефона и ждал звонка от самого себя.
Про группу «Крематорий»
Здесь вам не Англия, копать надо глубже.
Когда я служил в советской армии, играл я в оркестре морской пехоты. Большой такой штатный оркестр, а при нем ма-а-ахонький внештатный, разумеется, ансамбель.
В оркестре я игрывал на трубе (второй корнет, между прочим!), а в ансамбле – на клавишах. Ну ансамбель-то, такой, халтурный был: свадьбы офицерские, всякие халявные дела…
Как-то в январе 91 года играли мы «елочки». С третьего по десятое января. Тут подходит ко мне майор и говорит такой:
– Темкин, а вы знаете, что ваша группа заявлена на конкурсе «Песня в матросских сердцах»?
– Никак нет, Василь Петрович, знать не знаю, ведать не ведаю. А когда состоится мероприятие?
– Пятнадцатого января.
– Абсолютли, товарищ майор, импасибл. Мы же на «елках» до десятого, а пяти дней никак не хватит группе, чтобы подготовиться. У нас ни репертуара, ничего нет. Мы же не будем там «Синий туман», да «Бабушки-старушки» лабать?
– Поздно, Темкин, заявка уже в штабе флота. Ничего не поделаешь, придется участвовать. Сразу после «елок» я вас освобождаю от всех занятий, занимайтесь ансамблем.
Ну, что оставалось делать? Партия сказала: «Надо»…
Заперлись мы в клубе с пацанами. Стали думу думать. Нам сказали три песни приготовить, причем желательно нашего же сочинения. А где их взять-то? Мы отродясь ничего не сочиняли, кроме мелких стебов. В общем, за пару дней сваяли две песни. Поэтов среди нас вообще не было, поэтому одну песню написали на стихи Есенина (что-то такое лирическо-панк-роковое), а другую – хевиметал – на стихи из сборника военных песен. Что-то там, типа: «Шагает морская пехота, идут представители флота…»
Мы их быстренько захуярили и начали над третьей думать. А думать особо времени нет. Тогда басист Серега и говорит:
– Парни, у меня есть заебательская кассетка. Группа «Крематорий». Слышали?