— Рота хороша... Как фамилия командира?
— Степанов.
— Фронтовик?
— Так точно.
— Хочу я ночное наступление показать всем генералам округа.
— Ротное?
— Да. С боевой стрельбой.
— Это очень нужно, товарищ командующий.
— Готовься. Патронов и взрывчатки подбросим.
— Слушаюсь, товарищ командующий.
Генеральскую машину догоняла задорная солдатская песня. Она летела навстречу утреннему потоку лучей, ясная и легкокрылая. Все кругом умолкало, прислушивалось.
Тяжел был поход, устали солдаты. Но вот начал ротный запевала песню, и вмиг пропала усталость, приподнялось в груди сердце, легче дышать, в глазах ясно. Эх, хорошо!
В каждое слово солдаты вкладывали душу, пели изо всей мочи, и получалось на редкость горячо, звучно.
Не дожидаясь, пока растают последние звуки хора, запевала с еще большей страстью начал новый куплет:
А там пошло и пошло, с присвистом, с гиком. Вытягивая незамысловатый мотив песни, молодой солдат мысленно представлял родимую сторонку, друзей-товарищей, семью. Потеплеет на сердце, и невольно все сокровенное, что переполняет душу, выльется в голосистом напеве:
Песня заполнила пространство, проникла во все уголки. Ее уловили утомленные походами и жизнью седые генералы. Что-то ворохнулось в широкой генеральской груди: воспоминание ли о молодости, радость ли за свое, брызжущее энергией войско. Эх, хорошо!
Слушая Усмана, молодая черноглазая Хатичахон то и дело восхищенно всплескивала руками:
— О, Усманжон! Как ты хорошо научился говорить по-русски!
— А как же! У нас все научились, — ответил, улыбаясь, Джалилов. — Вы же знаете, со мной вместе служат наши земляки Муса Охунов, Мамазулун Акбаров и еще несколько товарищей. Они передают вам привет и добрые пожелания. Живем дружной семьей.
Обведя присутствующих задорным взглядом, ефрейтор спросил:
— А какие новости у вас?..
— Выйдем из помещения. Посмотрим вокруг. Помнишь, Усманжон, мечту колхозников о просторном клубе? Вон в центре села красивое кирпичное здание — это новый клуб. В него охотно идут люди послушать лекцию, концерт, посмотреть кино, постановку, потанцевать.
Ты спрашиваешь: а что это за здание с большой яркой вывеской? Это колхозный универмаг. Тоже начали строить при тебе. В нем можно купить одежду, обувь, посуду, мотоцикл... Сейчас большой спрос на велосипеды и радиоприемники.
Вон новые жилые дома. Туда переселилась Омнахон, двоюродная сестра. Месяц назад она сыграла свадьбу. Ее муж — тракторист Сотволди, помнишь? Он работает на твоем тракторе. Каждый месяц в колхозе свадьба...
Встретился председатель колхоза дядя Абдулла, немолодой, богатырского сложения человек.
— С приездом, Джалилов, — обрадовался он. — Что надо, говори, не стесняйся. У тебя жена работала за двоих.
— Спасибо, дядя Абдулла.
— Как там земляки?
— Муса Охунов в зенитной батарее, Мамазулун Акбаров — связист. Хорошо служат.
— В отпуск приедут?
— Вполне возможно.
— Ты навести их семьи.
— Обязательно, дядя Абдулла.
— Да-а, Усман. Беспокоят нас то одни, то другие. Чего им надо? Вояки, дьявола им в бока!..
Вместе с Хатичей Усман посетил своих родственников, семьи сослуживцев. И в каждом доме после ухода гостя люди говорили:
— Настоящий человек. Да пусть и наши сыны будут такими. Почет и любовь им!
Долго задержался Усман у родителей Мусы Охунова. Хозяин дома, бывалый фронтовик, потерявший обе руки в Восточной Пруссии, подробно расспрашивал о службе, давал советы, наставлял. Глотнув доброго вина в честь гостя, он оживился, вспомнил свои боевые денечки:
— Было, Усман, было... Не забуду, пока дышу. Как летели наши танки на Эльбинг!.. Артиллерия, пехота, саперы прогрызут брешь в обороне врага. Потом в горловину вводятся танки. Приказ нам такой: по сторонам не глядеть, назад не глядеть. Вперед, только вперед! Газуем к Балтийскому морю. Комбат у нас был, майор Дьяченко. Вот человек, герой из героев!.. В Эльбинг примчались под вечер. Как снег на голову. Понимаешь?