...В техникуме наступали государственные экзамены. Еще совсем немного, и с дипломом землеустроителя в кармане, со стареньким дорожным чемоданом, видавшим виды еще во времена отцовских поездок (ничего, на первых порах сойдет и такой!), ехать бы тебе, Втехин, в одну из уральских машинно-тракторных станций.
Но все сложилось иначе, и Втехин поехал не в МТС. А вышло все вот как. Еще в четвертом классе сел он за одну парту с Володей Арефьевым, мальчишкой с удивительно чистыми, словно из уральских самоцветов, глазами. Восемь лет проучились вместе, вместе домой и из школы и из техникума возвращались, вместе на катке оспаривали первенство города по скоростному бегу на коньках, а вот и не знал Втехин, что за мечта у его приятеля. Уже перед самыми экзаменами разговорились.
— Ну, куда путь держать будем, Володя?
— В военкомат, — коротко ответил Арефьев.
— Это зачем? — Втехин удивился.
— Думаешь, наши знания в армии не нужны? — вопросом на вопрос ответил Владимир и, под стать всем прочим ирбитским мечтателям, принялся горячо выкладывать перед товарищем свои сокровенные думы о воинской службе.
Втехин с открытым ртом слушал приятеля и смотрел на него так, словно никогда до этого не встречался с ним. Вот в военное училище, выходит, надо идти. И верно! Как он сам никогда не думал об этом! Ну и что, теперь подумает, с родными посоветуется. А впрочем, чего с ними советоваться, ясно, что он поедет. Дело-то как обернулось... Вот тебе и землеустроитель!..
Дня через два, встретившись с Арефьевым, Втехин сказал ему, как давно решенное:
— Вместе в училище поедем. Ладно?
И еще одни экзамены позади. На этот раз не выпускные, а вступительные. Правда, сданы они без особых отличий. И генерал, высокий, седой, чуть-чуть грузноватый, с лучиками-морщинками вокруг искрящихся добротой глаз, беседуя с приятелями, прямо сказал обоим:
— Ну что ж, товарищи комсомольцы, парни вы, видать, неплохие, берем вас, но смотрите, чтобы вот эти ваши первые оценки, — он потряс над столом оценочным листом, — были последними.
Надо было бы сказать каждому «слушаюсь», да где там! Все новобранцы — не каждый день с генералами встречались — растерялись, промямлили себе под нос что-то вроде «спасибо» и вышли, вытирая тыльной стороной ладони ручейки пота, стекавшие за ворот...
Вот и началась служба в танковом училище. Зачислили обоих в одну роту, в один взвод, а отделения оказались разные. Больше того, Владимира командиром назначили, а Анатолию в другом отделении рядовым курсантом выпало служить. Может быть, это и к лучшему, что в другое отделение назначили? Если говорить прямо, то вроде и не с руки быть Втехину в подчинении у приятеля. До службы-то, в Ирбите, не Арефьев, а он, Втехин, среди парней за старшего считался. Да и чем он, собственно, Арефьев, лучше Втехина? Что, у него знаний, опыта больше? Конечно, нет. Просто так обстоятельства сложились. Когда построили отделение, Арефьев оказался правофланговым, вот и назначили командиром. Все дело, выходит, рост решил.
Чувствовал Втехин, что это от зависти стал он так думать о друге, но, подумав так, уже не сумел избавиться от этих мыслей. А тут как раз новый товарищ подвернулся — Вадим Патлин, тоже уральский, из Камышлова. Познакомились еще в дороге: от Свердловска вместе ехали. Вадим — парень смышленый, за словом в карман не лезет. Втехин отнесся к новому знакомству с симпатией.
— А ничего парень, — сказал он Арефьеву о Патлине.
— Ничего, — согласился тот. — Только не нравятся мне такие, не искренний он; не прямой. И опять же выпить любит. А в училище он едет так, вроде прогулку совершает.
Втехин задумался. Верно, Патлин как-то в разговоре, случайно, что ли, обронил:
— Все равно в армии служить придется, так уж лучше училище окончить и лейтенантом быть, чем солдатом.
Втехина неприятно кольнули слова земляка. Но по приезде в училище это забылось, а назначение Арефьева командиром заставило Втехина ближе сойтись с Патлиным. Вышло так, что и койка Втехина — в самом дальнем углу — рядом с Вадимовой оказалась, и в строю отделения они рядом встали.
— Приятель-то у тебя в начальниках, — с усмешкой говорил Втехину Патлин. — А ты, значит, не дорос до отделенного.
— Может, я до генерала дорасту, погоди, — сердился Втехин. В глубине души понимал Анатолий, что совершенно зря он отходит от Владимира, а сознаться самому себе в этом боялся. Думал о том, как они во время будущих каникул приедут домой, в Ирбит, и Арефьев будет ходить с сержантскими лычками на погонах. А он, Втехин, вчерашний уличный верховод, всего-навсего рядовой курсант...