Но не зря говорится, что беда одна не приходит, в последний день регламента сгорел второй комплект аппаратуры ЗАС. Как мне объяснил Филиппов, он перепутал разъемы. Как позже выяснилось, эта аппаратура запитывалась от двух напряжений: 220 В, и 24 В. Два абсолютно одинаковых разъема располагались, рядом. Филиппов отстыковал их оба сразу, и промыл спиртом, чего вообще не нужно было делать, разъемы силовых кабелей спиртом никогда не промывали, тем более под напряжением, как он сделал, могло ведь и убить. Вот и личный инструктаж майора Семенова. После того, как разъемы высохли, Филиппов их пристыковал обратно, но при этом перепутал, напряжение 220 В попало туда, где должно было быть 24 В, в итоге, после включения аппаратуры, с нее пошел дым. Налицо было нарушение конструктивных требований к аппаратуре, допущенное еще на этапе ее проектирования, ведь запрещено ставить рядом идентичные разъемы, при перепутывании которых может случиться авария или выход аппаратуры со строя. Но нам от этого было не легче, аппаратуру нужно было ремонтировать.
На следующий день мы с Филипповым поехали в полк ремонтировать аппаратуру. Поскольку у меня не было допуска к аппаратуре ЗАС, то Филиппов, вместе с таким же специалистом из полка, пытались ее отремонтировать, а я весь день просидел в главном зале командного пункта, разговаривая со старым, как мне тогда казалось, подполковником, командиром дежурных сил полка, который поведал мне по секрету одну жуткую историю, которая случилась в ракетных войсках лет пять назад, как раз из-за подобного конструкторского нарушения. Но об этом чуть позже, а сейчас о ремонте. В первый день, два крупных специалиста по ЗАС, найти неисправность не смогли, о чем вечером и было доложено майору Семенову. Было понятно, что сами эти специалисты ничего не найдут, я предложил майору Семенову оформить на меня допуск к этой аппаратуре. Два дня мы никуда не ездили, а в понедельник Семенов вручил мне небольшой лист бумаги за подписью начальника штаба дивизии, на котором было написано, что я имею право входа в спецаппаратные ЗАС всех полков дивизии для ремонта аппаратуры и контроля за проведением регламента. Мы с Филипповым приступили к ремонту, прежде всего мне нужно было изучить эту аппаратуру, так как раньше я ее в глаза не видел, поэтому первый день ушел на ее изучение, и еще пять дней на ее ремонт. В итоге мы заменили порядка пятнадцати сгоревших модулей, находили один, заменяли на исправный, потом искали следующий и опять заменяли. Причем, аппаратура оказалась устаревшей конструкции, модули не вставлялись в разъем, как в современной аппаратуре, а запаивались, причем, на каждом модуле было около сорока контактов, которые сначала нужно было распаять, а потом запаять на новый модуль. Поэтому, я искал неисправные модули, а Филиппов их перепаивал, вот так неделю и провозились, пока устраняли эту неисправность.
История, рассказанная старым подполковником
Пять лет назад в дивизии случилось ЧП, в одном из полков, во время регламента, запустились двигатели ракеты, и она, на остатках топлива, вышла из шахтной пусковой установки, поднялась метров на сто, завалилась на бок и упала возле ограждения пусковой установки. Головная часть ракеты перед регламентом была отстыкована, а топливо слито, слава богу никто не пострадал. ЧП случилось во время обеденного перерыва, поэтому в оголовке шахты никого не было, кроме одного сержанта, который случайно там задержался.
Для разбора ЧП в дивизию выехал сам Главнокомандующий РВСН маршал Советского Союза, Николай Иванович Крылов. Все командование дивизии на вертолете вылетело его встречать в аэропорт города Перми, но затянули с согласованием посадки вертолета в аэропорту, поэтому вылетели с небольшим опозданием. Приземлившись в аэропорту Перми, и видя, что его никто не встречает, маршал Крылов попросил машину у начальника аэропорта, и на его волге поехал в дивизию. На въездном КПП находились только два солдата-контролера, один из них уже спал, а второй был очень бдительным, но плохо говорил на русском. Он попросил маршала показать ему пропуск, которого у маршала естественно не было, и солдат маршала не пропустил.
– Я самый главный ваш начальник, – убеждал маршал солдата, – ты должен меня пропустить.
– Нэт, я тыбэ нэ знаю, – отвечал солдат, и доходчиво объяснил маршалу, что у него начальник майор Верзилов, который приказал без пропуска никого не пускать.
– А майору Верзилову ты можешь позвонить? – спросил маршал.
– Могу.
– Ну тогда позвони ему, а потом передай мне трубку, попросил маршал.