Люди всех биовидов, занимавшие ближайшие столы.. конечно же, успели ретироваться от греха подальше, опрокидывая «сиденья» различных конструкций и собственно столики. Образовался как бы полукруг пространства, ограниченного наружными панелями стойки и завалами перевернутой мебели.
В полукруге оставались четверо. Из них лишь двое – в живых.
Звездолетчица в мешковатом комбинезоне – которую соплеменник отшвырнул, сбил с ног и тем самым спас, удалил с линии огня, – поднималась с пола…
Взгляд ее был страшен.
Темен и жуток. Словно у земляшки прямо на глазах, зверски вырезали всю ее семью: папу, маму, бабулю, братика, сестричку и любимую кошку в придачу. Случайная цель крысоидного стрелка, золотоволосая стюардесса или медичка, для пилотессы, похоже, была не просто деловой партнершей…
Мужчина перехватил страшный взгляд младшей подруги… и тут же присел в шпагат. Резким ударом носка ботинка по щиколотке подсек бритоголовую девушку, не успевшую выпрямиться.
Она вновь рухнула на пол. Благодаря этой своевременной подсечке ракета-стрела пружинного арбалета пронзила навылет не роскошную грудь, тщетно скрываемую уродливым комбезом, а столешницу одного из стоящих дыбом столиков. Бесшумную первую стадию полета и реактивный старт оперенной убийцы эрсер засек периферийным зрением.
Запустили ракету из малоосвещенного туннеля, что вел к туалетам – серый квадрат проема располагался сбоку от стойки. Окончила стрела полет в чьей-то живой плоти; сомнений в этом не оставалось – после характерного хлопка раздался истошный вой. Музыка наконец-то смолкла, и в навалившейся тишине вой этот прозвучал особенно эффектно. Цветомузы-кальные панели потухли, но вспыхнули потолочные плафоны, залив бар потоками мертвенно-белого света.
Уровень концентрации недозволенного в зоне оружия просто зашкаливал в этом зале!
Левой рукой придержав лапу шиарейца, правой зем вырвал лучемет из кривых когтей. Какая же сволочь пропустила в нейтральную зону эту вонючую крысу с ручником за пазухой! Мужчина прошептал:
– Размахались тут всякие ветками… Ну, спасибо, усатый нелюдь, удррружил, – подразумевая то ли сам факт вооруженного покушения, тали акт передачи в его безраздельное владение ручного лучемета. Класса эндер-лазеров, мощного и почти полностью заряженного. Очень своевременной передачи.
Раздавшийся свист был куда громче воя существа, раненного реактивной стрелой. И при этом настолько узнаваем, что не допускал множественности толкований.
Он стремительно приближался со стороны треугольной арки – выхода в магистральный коридор. Боевой птер-шипокрыл, один из плодов премиленьких забав рргинестян, свихнутых на генетических биокоррекциях.
Свист атакующего монстра сверлил барабанные перепонки. Однако по степени пронзительности его тотчас же превзошли вопли ужаса существ, наполнявших зал. Это люди всех рас узрели над собственными головами тварь, рассекающую воздух кожистыми крыльями. Яд шипокрыла абсолютно смертелен для представителей практически всех животных биовидов; само собою, и для людей более чем трех тысяч известных в Сети Миров разумных рас, обнаруженных на планетах разведанного космоса.
В кошмарную полифонию смертельной симфонии добавился грохот разваливающейся мебели. Ломала ее толпа, что рванула вон из бара…
Прапраправнук землян плавно развернулся лицом навстречу ядовитой твари. Похоже, в эту минуту прямехонько в «Хин Лу Шен» начиналась очередная всемировая. Бомба террориста на сараевской улице, захваченная переодетыми гитлеровцами радиостанция в польском Глейвице, подвергшийся синкайской бомбардировке Марсополис, станция Роттердам-Три, коварно взорванная таукитянскими диверсантами, бес их затопчи, сбитый по ошибке мальнаранский круизный лайнер «Великая М'мнита»…
– А нынче вот, нате вам, стриптиз-бар с дурррацким китаезным названием, – проворчал почему-то на круссе синеглазый львиногривый мужчина. Дирп изумился: мысли зема текли параллельно его собственным!
В это мгновение зем, что назвал себя Солларом Мунбердом, скользнул взглядом по лицу бармена и вдруг… подмигнул далжианину.
– Несолидно как-то даже… – начал говорить, но окончить не успел.
Для последующих лингвистических упражнений в стиле черного юмора у эрсера времени не осталось.
Крылатое чудовище напало.
БОНЗА
Было бы весьма странно, если бы у планеты с таким названием не имелось луны или если бы луна имела другой окрас.
Лимонного цвета монетка крохотной Ли Мун висела в густо усеянном золотистыми искорками небе, помогая им освещать поверхность планеты. Естественный спутник смотрелся очень большой звездой, самой яркой из всех. Аллатион, пропитавший атмосферу, искажал звездный свет. Именно поэтому искорки не были серебристыми, какими положено быть огонькам, что горят в небесах планет «земного» типа.
Ненамного тусклее кругляша луны, повыше него, сверкали соседние звезды, первыми колонистами поименованные в честь династий Сунь, Юань, Мин и Цин. Средоточия света спасаются от Тьмы, стараясь держаться поближе друг к дружке… Одиночные звезды – скорее исключение, нежели правило.
Четыре ближайшие соседки плавно изогнутым, точно длинная шея завра, пунктиром убегали в сторону от условного пространственного центра огромного шарового скопления, в состав которого входила и пятерка Династий. Суньди, Юань-ди, Минди и Цинди располагались в непосредственной близости и совместно с Танди слагали Большого Дракона, что простирался в многомерном космосе на три с половиной парсека. Первая в цепочке располагалась ближе всех к центру скопления, а последняя – Цинди – ближе всех к основному диску галактики…
Большой черный хомо перевел взгляд на женщину-броалинку. Опустив его с инкрустированного звездами неба на безыскусную, как всегда, землю.
– Мужик, ты ушами болеешь, да? – прорычала уроженка Броалы, похожая на зеленую безволосую гориллу. – Для тугоухих повтор-ряю, нынче ночью ни одна лодка не выйдет. Я сказала.
Он приперся со своей трубой с северо-запада, из города, и о его бесцеремонном появлении Рабанаде Онк Лиомат доложили гораздо раньше, чем она увидала наглеца воочию. Теперь глава рыбачьего профсоюза лично убеждалась в том, что этот хомо – наглый, самоуверенный и лживый.
Как все они.
Этот – даже больше, чем все. В офис к ней добираясь, оплеух навешал и синяков понаставил дюжине ребят. Думает, что сильнее него только сайберианский раккон, крупнее только роевые звездолеты коллективного разума йенееши. А хитрее – только его собственные предки, уроженцы Терры. Имперской стольной планеты, в одночасье сгинувшей бесследно, хвала Всепроникающей Зелени, в бездонных пучинах космоса!
Наивный.
– Ага! Вр-ри больше! – Броалинка оскалила резцы и клыки, размерам которых позавидовала бы любая местная квазиакула, и энергично пошевелила кожистыми мешочками, прикрывающими ноздри: – Тебе б такой слух, какой у меня нюх. Я ж вас, земов, за километр-р-р чую…
Профсоюзная бонза возлежала в гамаке, привязанном к двум толстенным стволам гинкайбо. Прочие деревья этой планеты не выдерживали шесть сотен кило живого веса. Хоть бери да культивируй здесь флору Броалы… чтобы «фауне» комфортней жилось.
Рабанада глянула на ребристую желтую бочку из-под линарочьего молока, похожую на обрезок трубы диаметром с полметра и длиною метра два. Сказала, тыча толстенным узловатым пальцем в желтый цилиндр:
– Вот в бидоне там у тебя не зем, эт точно. – И спросила: – Замочил кого-то, а, здоровяк?
Большое (по гуманоидным меркам) тело чужака было прикрыто «хамелеонным» камуфляжем армейского комплекта, наверняка прикупленного по дешевке в сэкондхенде. Непрошеный гость опустил взгляд на молочную бочку, лежащую на траве у его ног, и проворчал:
– Ты слишком высокого мнения о своем обонянии. Вот бидон-то под крышку набит мясом хомо.