- Даже если сюда придут красные?
- Даже!… Уж они-то найдут мою дочь!
- Зачем же так мрачно! - подполковник покачал головой. - Вам действительно надо поразвлечься!…
От Свиридова Карпыч повёз Платайса в трактир. За обедом он спросил у трактирщицы, какой доход приносит их заведение за день работы. Не зная, куда клонит господин Митряев, она раза в три завысила цифру. Платайс отсчитал названную сумму и сказал:
- Завтра вечером вы будете обслуживать моих гостей, но не здесь, а на станции Ага.
Трактирщица приоткрыла рот, но он не дал ей говорить.
- Знаю! За хлопоты по переезду получите дополнительно проценты.
Он отсчитал ещё несколько сотен. Но трактирщица опять приоткрыла рот.
- Что ещё? - спросил он. - Мало?
- Господин Митряев… Мы обслужим вас в лучшем виде!… Но хотелось бы, чтобы и здесь трактир не закрывался. Смею вас уверить - это вам не помешает! На станции Ага будет всё самое лучшее!
- Хорошо! - ответил Платайс. - Да!… Вот ещё что… У вас цыганёнок служит. Пошлите его туда с гитарой! Пусть повеселит моих гостей…
ВПЕРЕД, ОЛО, ВПЕРЕД!
Дотемна Карпыч и Трясогузка просидели на колокольне. Старик смотрел в бинокль, а мальчишка рассказывал. Он знал своё «хозяйство» так, будто сам разводил и проверял караулы. Семёновцы выбрали для склада очень удобное место. Мелкий березняк хорошо маскировал многочисленные навесы, под которыми хранились ящики с боеприпасами. А вокруг склада с трёх сторон было чистое поле. И лишь справа, недалеко от дороги, проложенной к воротам, длинным языком тянулась болотистая низина, поросшая кустарником. Она вплотную подходила к сторожевой тропе, сразу же за которой начинался забор из колючей проволоки. По тропе ходил наружный патруль - по одному часовому на каждую из четырёх сторон склада. Внутренний караул с пулемётами находился на сторожевых вышках, установленных по углам.
Чтобы подбросить мину, надо было проползти низиной до тропы. От неё до ящиков со нарядами не больше пяти метров.
- А фонарей у них нету? - спросил Карпыч.
- Каких? Карманных?… Есть, наверно, - ответил Трясогузка.
- Да не про то! - Карпыч забыл нужное слово. - Ну, этих… больших, однако!
- Прожекторов? - догадался Трясогузка. - Нету! Не бойся!
- Не бойся, говоришь? - улыбнулся старик.
- А боишься - давай я!
- Горяч ты, паря, однако!… Не торчи ночью наверху. Я складов не взрывал, - может, половина Читы развалится?… Поберегись!
- А я взрывал! - Трясогузка вспомнил, как они сыпали порох в кухонную трубу. - Ничего особенного - печку и стену разворотило, и всё!
- Поберегись, однако! - повторил Карпыч. - Укройся - мне спокойней будет.
- Ладно! - пообещал Трясогузка и подумал: «Шиш-то я уйду отсюда!»
Караул у склада сменялся в полночь. Карпыч решил подбросить мину до смены, когда часовые уже устали и с томительным ожиданием поглядывают на караульное помещение: не показался ли разводящий унтер-офицер с новыми патрульными.
В десятом часу Карпыч спустился с колокольни, а Трясогузка остался наверху. Порывами налетал ветер. Потом набрался сил и упруго подул с севера, плотный и холодный. Стало ещё темнее, и повалил первый в ту зиму снег.
- Снег-снежок! Белый пушок! - пропел кто-то внизу. Трясогузка узнал голос Нины и услышал её быстрые шаги. Она поднималась на колокольню. «Чего ей надо! - недовольно подумал он. - Лезет, когда не до неё!»
- Ты здесь? - спросила Нина.
- Ну, здесь.
- Я так и думала!… Смотри - первый снежок!
- Ну и что?
- Ничего… Я всегда радуюсь первому снегу… А почему - не знаю. Как праздник!
Нина подсела к Трясогузке. Было темно-темно. Долго сидели они молча. Нина всё никак не могла решиться. Наконец решилась и чуть слышно спросила:
- Ты читал?
- Ну, читал.
- Чего-нибудь мне скажешь?
- Пристала! - рассердился Трясогузка. - Может, и ты нравишься, а что из этого! Некогда мне сейчас!
- Мне больше ничего и не надо, - покорно ответила Нина. - Хочешь, я уйду?
- Ладно, сиди! - разрешил Трясогузка. - Я сам скоро уйду от вас.
- Тебе у нас плохо?
- Не плохо, а нужно… Могу вернуться потом, только вас тут не будет!
- Почему?
- Твой батя от красных удерёт.
- А он их не боится. Знаешь, что он говорит?… Красные хоть и антихристы, а люди хорошие.
- Тогда, может, и вернусь.
- Я тебя ждать буду!
- Ну, жди… Только я в церкви работать не стану! И ты чтоб в попа не превратилась!
Нина рассмеялась весело, счастливо.
- Женщина не может быть священником!
- Ну и хорошо… А то будешь махать кадилом, как дура!…