В дверь постучали.
– Арабелла! – раздался голос Гаррисона. – Ты собираешься выходить к завтраку?
– Уже иду! – постаралась как можно радостнее откликнуться она, после чего встала и направилась к двери.
Гаррисон ждал ее в коридоре.
– Я хотел, чтобы тебе дали возможность поваляться в постели, но мама настаивает, что тебе нужно позавтракать, чтобы набраться сил на день, – пояснил Гаррисон, когда они шли по коридору к лестнице.
– Для чего? Чтобы опять играть в карты или снова обсуждать бесконечные планы Гвинет относительно ее свадьбы? – саркастическим тоном спросила она.
Гаррисон растерялся:
– Я не знал, что мы нагоняем на тебя тоску.
Когда они спустились в холл, Арабелла остановилась и посмотрела на него.
– Прости меня, Гаррисон, мои слова прозвучали как черная неблагодарность. На самом деле мне очень понравилась неделя, проведенная в вашем доме.
Он кивнул и проводил ее в столовую, где все остальные уже заканчивали завтракать.
– Доброе утро! – поприветствовала ее Маргарет.
– Простите, я опоздала, – виновато сказала Арабелла.
Затем она оглядела стол. Эмили сидела в самом дальнем конце; она была очень бледна и неотрывно смотрела на стоявшую перед ней нетронутую тарелку.
– Эмили! Выпрямись и ешь! – скомандовала ей Маргарет.
Дочь расправила плечи, взяла вилку и принялась ковырять еду. Затем она внезапно резко отодвинула свой стул и бегом бросилась из столовой.
– Эмили! – крикнула ей вдогонку мать, но той уже и след простыл. – Что за девчонка! – сокрушенно вздохнула Маргарет. – Я уже отчаялась научить ее хоть каким-то манерам.
Когда Эмили потеряла контроль над собой и убежала, сердце Арабеллы оборвалось. Было ясно, что это лишь вопрос времени, когда та выдаст ее.
После завтрака она подошла к Чарльзу в холле.
– Мне необходимо срочно поговорить с вами! – прошептала она.
– О чем же?
– Где мы с вами могли бы пообщаться в приватной обстановке?
– Ступайте на прогулку в парк, на первую террасу. В два часа я буду ждать вас там у фонтана.
Арабелле трудно было днем избавиться от постоянного внимания Гаррисона. В конце концов она сделала вид, что хочет после обеда прилечь у себя в комнате, а сама тем временем, быстро надев пальто, шляпу и перчатки, направилась на встречу с Чарльзом. Она шла по громадному парку на первой террасе, по лабиринту дорожек и обсаженных кустарником аллей, пока не нашла фонтан, который сейчас был весь укрыт снегом. В ожидании его она нетерпеливо расхаживала вокруг фонтана. Наконец он появился.
– Что стряслось? – спросил он, глядя на ее лицо, искаженное гримасой страха и паники.
– Эмили! Она видела меня, когда я сегодня утром выходила из вашей комнаты!
– Вы в этом уверены?
– Конечно, уверена! Она стояла, уставившись на меня так, как будто увидела привидение!
В этот момент Чарльз заметил садовника, который суетился вокруг каких-то засыпанных снегом растений.
– Давайте пройдемся, – предложил он, уводя ее по дорожке парка.
– Что нам делать, Чарльз? – с отчаянием в голосе спросила Арабелла. – Если она кому-нибудь расскажет об этом, я погибла, Гаррисон будет опозорен, а вся ваша семья…
– Она вам ничего не сказала? – перебил ее Чарльз.
– Ни слова. Просто молча смотрела на меня.
– По крайней мере вас хотя бы увидела не Гвинет и не Дафна.
– Но что сделает Эмили?
– Я пойду и поговорю с ней.
– Чарльз, мы с вами играли с огнем и теперь должны в этом огне погибнуть! – воскликнула Арабелла и, повернувшись к нему, положила руку ему на грудь.
– Арабелла, осторожно! – Чарльз кивнул в сторону садовника, который неподалеку катил перед собой тачку. Она быстро убрала свою руку, и они пошли дальше.
Перед дверью комнаты Эмили Чарльз застыл в нерешительности, прежде чем постучать. Никто не ответил, и он постучал снова.
– Эмили, это Чарльз, – громко сказал он через дверь.
Через мгновение он услышал, как щелкнул открытый ключом изнутри замок. Дверь слегка приоткрылась. Выждав паузу, он толкнул ее и шагнул в комнату.
Эмили стояла перед мольбертом.
– Что рисуешь? – спросил он.
– А ты что, не видишь? – откликнулась Эмили, продолжая работать и даже не взглянув в его сторону.
Подойдя ближе, он увидел, что она рисует его портрет.
– Я и не знал, что ты рисуешь меня, – с удивлением сказал он.
– Я работаю над этим портретом уже несколько месяцев.
– Он очень хорош – разве что немного льстит мне!
Он прошелся по комнате и взял лежавшую на столе книгу – это был том Карла Маркса.