жена твоя разрешилась, но жаль, что она
родила змееныша.
— Благодарю бога и за это, — ответил
царь, — такова, видимо, его воля.
Змееныш рос не по дням, а по часам. Неделю
спустя превратился он в вишапа (дракона).
Управители не знали, как с ним быть. Змееныш
все кричал и требовал есть, но, когда давали
ему пищу, он отворачивался и норовил ломать
стены.
Однажды, когда пришла посмотреть на
змееныша дочь назира, он схватил ее за руку,
потащил в комнату и проглотил. Тут все
догадались, что его нужно кормить девушками.
Царь приказал ежедневно доставлять
змеенышу по одной девушке. Люди царя пустились
на розыски беспризорных детей, чтобы ими мо
жно было кормить змееныша.
Как-то раз нашли они одну девушку, по
имени Аревахат, и привели ее к царю.
— Бросьте ее моему сыну, — велел царь.
Люди царя от страха уже не могли
открывать двери, и Аревахат спустили к нему через
ертик.
— С добрым утром, царевич, — сказала
Аревахат, очутившись со змеенышем наедине.
При этих словах змееныш сбросил с себя
чешую, превратился в прекрасного отрока и
уселся рядом с девушкой. Они сильно
полюбили друг друга.
Когда царь послал узнать о судьбе девушки,
царевич сказал:
— Что это вы закрыли двери, — отворите.
Двери открыли и пошли доложить о
случившемся царю. Царь очень обрадовался, увидев,
что змееныш превратился в красивого отрока.
Сильно понравилась ему и Аревахат.
— Ну, чего ты теперь хочешь, сынок? —
спросил у него царь.
— Да здравствует царь, я хочу, чтобы ты
женил меня на Аревахат, — ответил сын.
Царь дал свое согласие.
Устроили свадьбу и пировали под ряд семь
дней, семь ночей и пили за здоровье Аревахат
и Одзаманук.
После свадьбы царь вызвал к себе
Аревахат— попросил ее рассказать ему, кто она и от*
куда.
— Да здравствует царь, — начала Арева-
хаг,— я была беспризорная девушка; не было
у меня ни отца, ни матери. Была у меня лишь
одна мачеха. Ежедневно она давала мне по
фунту шерсти и говорила:
— Гони стадо в поле, сучи эту шерсть и
возвращайся вечером.
Давала она еще краюху черствого хлеба да
говорила:
— Половину этого хлеба ты вечером
принесешь обратно.
Сучила как-то я шерсть, стоя на скале. Вдруг
вижу—скала разверзлась, и прялка моя упала
в щель. Нагнувшись, я увидела внизу пещеру,
в которой сидела старуха. Я попросила ее дать
мне прялку.
— Девушка, — сказала она, — я не могу
встать с места, спустись сама и возьми.
— А как ж^е мне спуститься к тебе?
— Через овраг, девушка.
Пошла я через овраг и увидела, что дверь
в пещеру открыта. Вошла в пещеру, взяла
прялку и хотела было вернуться, но двери уже
не было.
— Нани (бабушка), куда делась дверь? —
спросила я.
— Деточка, поди ко мне, я хочу кое-что
сказать тебе, а там покажу дверь.
Когда я подошла к старухе, она сказала:
— Возьми веник и подмети сени.
Когда я сделала это, старуха спросила:
— Чьи сени чище — мои или ваши?
— Твои чище, наш*, — ответила я, хотя наши
были чище.
Армянские сказки
Потом она сказала:
— Деточка, садись ко мне, я положу голову
к тебе на колени, а ты поищи в ней маленько.
Когда я сделала и это, старуха спросила:
— Чья голова чище — моя или твоей
матери?
— Твоя, нани, — ответила я.
Потом старуха сказала:
— Меня клонит ко сну, дай-ка я положу
голову к тебе на колени и немного вздремну.
Когда я засну — потечет черная вода, — ты меня
не буди, потечет красная — не буди. Но когда
потечет желтая, ты сейчас же меня разбудишь.
— Хорошо, — сказала я.
Старуха заснула. Вижу, полилась черная
вода, — я ни слова. Потом полилась красная, —
я все молчу, но когда полилась желтая, я
закричала:
— Нани, вставай, полилась желтая вода!
Старуха мигом вскочила с места, схватила
меня за ноги и погрузила в воду: волосы^мои
стали словно золотые. Потом старуха, показав
мне дверь, говорит:
— Теперь, девушка, иди с богом.
Я вышла из пещеры и пришла к нашему
стаду.
«Как же мне быть теперь, — сказала я
про себя, — если покажусь с этими волосами
мачехе — она меня прибьет и выдерет мне во*
л осы».
Попросила я пастуха зарезать барашка с тем,
чтобы он мясо взял себе, а шкуру дал мне.
— Сделаю это для тебя, — сказал пастух и,
встав, зарезал барашка.
— Посиди немножко, — сказал он мне, —
зажарю шашлык, и съедим вместе.
Зажарил он шашлык, съели мы, и потом он
дал мне шкуру барана. Я надела ее на голову
и закрыла волосы. Когда же шкура высохла на
солнце, вечером я собрала стадо и погнала
домой. Прихожу домой, а мачеха набросилась на
меня:
— Почему не сучила всей шерсти? — и
ударила меня. — Иди-ка сюда, я помою тебе
голову: сегодня суббота.
— Не хочу сегодня мыть голову, —
ответила я.
Тут родная дочь мачехи подскочила, сорвала
с меня шкуру, и мои золотые кудри
рассыпались по плечам.
— Что это значит?—заорала на меня мачеха.
Тогда я ей все подробно и рассказала.
— Смотри-ка, чтоб утром ты повела мою
дочку на скалу; пусть и у ней будут золотые
кудри, — сердито сказала мачеха.
Утром, чуть свет, она вывела стадо, дала
сестре фунт шерсти, хлеба, и мы пошли. Там я
показала сестре скалу. Она стала на ней и
начала сучить шерсть. Скала раздвинулась, и
прялка упала в щель. Сестра нагнулась и,
увидев в пещере старуху, сердито сказала:
—' Передай <мне, нани, прялку!
— Девушка, я стара, не.могу встать с места.
— А где же- вход в пещеру?
— Через овраг.
Когда сестра вошла в пещеру, взяла прялку
и, обернувшись, не нашла двери, она спросила:
— Где же, нани, дверь-то?
— Поди, девушка, — ответила старуха,—
у меня к тебе дело.
Сестра подошла к ней, а старуха спросила:
— Чьи сени хороши — ваши или наши?
Та сердито ответила:
— Конечно, наши!
— Ладно, не взыщи, я старая женщина, нет
у меня никого, чтобы держал сени в чистоте.
Сядь-ка, я положу голову на твои колени,
поищи у меня маленько в голове.
Когда она поискала, старуха спросила:
— Чья голова чище — моя или у твоей
матери?
— Ну, конечно, у моей матери голова чище.
— Девушка, — ответила старуха, — я
маленько засну. Когда потечет желтая вода, ты не
буди, потечет красная — не буди. Но когда
потечет черная — ты меня разбуди.
Старуха заснула. Потекла желтая и красная
вода, девушка не будила старухи, потекла
черная вода — девушка разбудила ее. Та встала,
схватила ее за ноги и погрузила в черную воду.
Несчастная вся почернела, а на лбу у ней по
вис кусок кожи.
— Ну, теперь можешь итти, дверь открыта,—
сказала старуха.
Та обернулась и, увидев, что дверь открыта,
.взяла прялку, вышла из пещеры и пришла ко
мне.
При виде ее я ужаснулась и спросила:
— Что случилось с тобой?
— Не знаю, — ответила она, — старуха меня
погрузила в воду, и я стала такая.
Так мы и пошли домой. Когда мачеха увидела
свою дочь, она взяла палку, исколотила меня и
выгнала из дому. Вышла я в поле, села под
дерево и заплакала. Тут пришли твои люди и
забрали меня.
Я спросила у них:
— Куда же вы меня ведете?
— Мы берем тебя для царевича, — ответили