— Все, что захочешь.
При этих словах сын пахаря вышел к девам:
— Здравствуйте, красные девицы!
У дев от испуга потрескались губы.
— Паренек, садись с нами и покушай, —
сказали они.
Не успел сын пахаря сесть, как снова явился
назир, семь раз поклонился, скрестив руки.
Прочтя письмо, старшая дева залилась слезами.
Когда письмо прочли остальные девы, они тоже
горько заплакали.
— Расскажите, почему вы плачете? —
спросил паренек.
Старшая поднялась с места, достала из ларца
портрет и, вернувшись, положила его перед
парнем:
— Семь лет назад похитил у нас нашего
единственного брата Азраил. Сколько ни бьемся,
никак не можем вырвать его из рук Азраила. Не
можешь ли ты, паренек, освободить
его,—-дадим за это тебе все, что ты захочешь.
— Ладно, не горюйте, раздобуду его. Но
скажите, как мне быть самому, чтобы освободить
моих сорок братьев, томящихся в темнице?
— Это пустяковое дело — за полтора дня
доставим тебя к ним, — ответили девы.
-— Доставить-то доставите, — сказал
парень, — да мне нужно одиннадцать таких чаш.
— Достанем и двадцать — это пустяки.
— Ну, если так, идемте к царю.
Пошли. Сын пахаря семь раз поклонился,
скрестил руки и стал.
Царь спросил дев — почему они привели
к нему исан- оглу.
Девы ответили, что он берется освободить
их брата.
— А сумеешь ли ты это сделать? — спросил
царь.
— С помощью божьей.
— А ты видел Азраила?
:— Нет.
— А что ты хочешь, чтоб я тебе дал для
дороги?
Человечьего сына (турецкое слово).
— Разреши мне войти в твою конюшню,
выбрать себе коня, да уступи мне свою саблю,
колчан, лук и палицу.
— Это пустяки — получишь.
— Да хочу я еще, чтоб ты мне дал
проводника, который показал бы мне гору Азраила.
— Поезжай с богом — дам.
Сын пахаря вошел в конюшню, вывел оттуда
лучшего коня, никогда не видевшего солнца и
игравшего со звездами, и в полном вооружении
предстал перед царем.
Увидев парня, царь сказал про себя: «А ведь
этот исполнит обещанье». После этого назир
сел на коня, и оба вместе пустились в путь.
Долго ли, коротко ли они ехали—неизвестно,
наконец, приехали к горе Джан-джава. Назир
отказался ехать дальше.
— Отсюда ехать дальше мне недозволено.
— Ну, прощай, — сказал парень и
продолжал путь.
Взобравшись на гору, он за нею увидел
высокие дома, откуда доносились какие-то голоса.
Парень закричал:
— Кто хозяин этих жилищ, выйди, хочу
канли.
Сейчас же показались два араба и спросили:
— Кто ты такой?
— Требую канли! — ответил парень.
«Кто это такой, что осмеливается нарушить
сон нашего а г и?» — сказали про себя арабы
и загородили ему дорогу.
Парень наехал на них, достал саблю, размах-
Канда — плата .за -кровь (турецкое слово).
нулся, снес им головы с плеч. Сойдя с лошади,
он поднял их и бросил на балкон первого
жилища.
От шума Азраил проснулся и вышел на
балкон:
— Это ты-тр у меня требуешь к а н л и? А вот
я сейчас спущусь и покажу тебе к а н л и, —
сказал Азраил, увидя парня.
Сойдя с балкона, он вскочил на коня и
помчался навстречу парню.
— Добро пожаловать, паренек, скажи-ка
теперь, чья очередь бросить палицу?
— Твоя, я — гость, бросай все свои семь
палиц, семь копий и выпусти семь стрел, —
посмотрим, кто кого победит.
Азраил так бросил палицу, что задрожали
земля и горы, но она пролетела мимо парня.
Сын пахаря поднял палицу, вернул ее Азраилу
и сказал:
— Не время для шутки, бери палицу и
бросай как следует.
Азраил перебросал все свои палицы и копья
и выпустил семь стрел, но парень остался
невредим.
— Черед твой, — сказал после этого Азраил
и стал против парня. Парень взнуздал коня, из
глаз которого сыпались искры, приподнялся на
стременах и бросил палицу. Она угодила прямо
в голову Азраила, и тот упал замертво.
Подъехав к нему, парень отрубил ему голову. Голова
покатилась по земле.
«Куда это она катится?» — подумал парень
и, достав саблю, рассек ее пополам.
— Еще раз* паренек! — сказала голова.
— Нет, не могу, -— я один раз вышел из
чрева матери.
После этого он поднялся наверх и увидел
там у огня сына царя Гури, заключенного
в оковы. Освободив царевича от оков, парень
вместе с ним вернулся к царю. Дорогою
царевич посоветовал парню:
— Если царь спросит тебя — чего ты
хочешь за услугу -— скажи: твою младшую дочь
и перстень.
Увидя их, во дворце заликовали.
— Скажи теперь — чего ты хочешь? —-
сказал царь.
— Здравия тебе хочу.
— Нет, потребуй за услугу, дам все, все, что
ни захочешь!
-— Выдай за меня младшую дочку, дай
перстень и одиннадцать чаш*
— Хорошо, твое желание будет исполнено.
Свадьбу праздновали семь дней и семь ночей,
женили парня и повели молодых в покои. Тут
парень достал меч и положил его между собою
и царевной.
— Что это значит? — спросила удивленная
царевна.
— Покуда не освобожу своих сорока братьев,
не дотронусь до тебя, — ответил сын пахаря.
Утром он с царевной пустился в путь.
Приехав в родной город, парень повел царевну
к родным, а сам, отправившись к царю,
поставил перед ним двенадцать чаш.
Вызвали с а р а ф а.
—- А ну-ка покажи, которая из них твоя?
Тот смутился.
Царь, видя, что с а р а ф его обманул,
немедленно издал указ об освобождении сорока
разбойников, вызвал палачей и приказал им
истребить всех ростовщиков на своей земле.
Один из назиров сказал царю:
— Ты бы вызвал еще и девушку, которую
привез парень с собою.
— Кто ты такая, красная девушка? —
спросил царь, когда предстала перед ним царевна,
приехавшая с сыном пахаря.
— Я — дочь царя Гури.
—- Ты вышла замуж за этого парня?
-Да.
— И ты сохранила свою невинность?
Девушка подтвердила. Тогда царь созвал
народ и объявил:
— По своей доброй воле уступаю царство
этому парню, — согласны ли вы?
— Согласны!— закричали все.
Царь снял с пальца перстень и надел его на
палец сына пахаря.
— А вот я, взамен этого, дарю тебе перстень
царя Гури, — сказал парень и, достав перстень,
протянул его царю.
Парень был объявлен царем. Сорок
разбойников сделались его приближенными. Они
достигли своей цели, да достигнете и вы вашей
цели.
С неба упали три яблока: одно тому, кто
рассказал, другое тому, кто слушал, третье
тому, кто услышал.
«Маргаритнер», кн. I. Записана
в араратской деревне выходцем из
Турецкой Армении.
Жила-была старуха. Были у нее дочка и сын.
Дочку она выдала замуж за человека,
промышлявшего воровством. Сыну тоже захотелось
заниматься воровством, и он сказал матери:
— Мать, вот зять ворует, и я хочу.
— Сынок, — ответила мать, — бог
рассердится.
Сын стал настаивать. Тогда она решила:
— Пойду-ка я в церковь^ посмотрю, что
скажет на это бог. Если он разрешит — занимайся
воровством, нет — не занимайся.
Узнав, что мать идет в церковь, сын тайком
от нее пошел туда же и спрятался в ризнице,
где сидел до тех пор, пока мать не вошла в
церковь и не сказала:
— Боже, сын мой хочет воровать —