Принц. Лечу! (Направляется в дом.)
Хойптляйн (возвращаясь, самому себе). Ну и Штоцек! Невероятно! (У входа в дом едва не сталкивается с Принцем, однако не обращает внимания на его странный наряд.) Простите! Задумался.
Принц (вежливо пропуская Хойптляйна в дверь). Прошу, сударь.
Хойптляйн (по-прежнему не обращая внимания на его вид). Спасибо! Очень любезно с вашей стороны. (Входя в дверь, бормочет себе под нос.) У него же нет ни капли воображения! А тут нате: принц! Он явно свихнулся. (Решительно.) Ничего, у меня он быстро поправится!
4
Гостиная. Вечер. В камине пылает огонь. Рядом с камином, на штативе, — золотые рыцарские доспехи, те самые, что были на Принце. Два столика пусты, на них таблички «Стол заказан»; за третьим сидят Штоцек и Тилли, Перед ними бутылка вина, Тилли что-то вяжет, Штоцек злобно посматривает на доспехи, словно они вот-вот оживут. Сторож возится с телевизором, который, как можно догадаться, не работает.
Тилли. Бог даст, он его наладит. Так хочется посмотреть что-нибудь в цвете. Тебе тоже?
Штоцек (рассеянно). Что?
Тилли. Ах, Норберт, сколько можно думать об одном и том же?
Штоцек. О чем же мне еще думать! (Угрюмо.) Целый день, мерзавец, за нами по пятам ходит! И пожаловаться-то некому!
Тилли. У него был такой несчастный вид, когда ты его прогнал!
Штоцек. Еще не хватало, чтобы по его милости я стал посмешищем в глазах людей! Ты представляешь, что было бы, попадись мы с ним на глаза товарищу Хойптляйну! Я уж не говорю про товарищей из центрального управления! Ведь они как пить дать решат, что это наш сын, да еще хиппи.
Сторож (про себя). Точно, винтиков не хватает.
Штоцек. Вы обо мне?
Сторож. О телевизоре. Небось лазил какой-нибудь мастер-ломастер. Вы, часом, не видали, кто тут его крутил?
Штоцек. Нет.
Сторож. Странно. До обеда еще работал.
Тилли. У нас дома черно-белый телевизор — к цветному и не подойдем.
Штоцек. Хотя бы из принципа.
Сторож. Гм… Схожу-ка за инструкцией. (Уходит.)
Штоцек. Заметила? Все под нас подкапывается. Убежден, он с ним заодно.
Тилли. С кем?
Штоцек. С этим типом. Я уже почти не сомневаюсь, что у этого якобы принца тут есть сообщники.
Тилли. То есть?
Штоцек. За ним кто-то стоит!
Тилли. Кто?! С чего ты взял?
Штоцек. Чувствую. И скоро узнаю. В нынешней ситуации…
Тилли. Опять ты со своей «нынешней ситуацией»! (Почти с мольбой.) Знаешь что, Норберт? Постарайся и ты внушить себе, что он вправду принц. Увидишь, все твои терзания сразу кончатся.
Штоцек. Постой! Что значит «и ты»?
Тилли. А то, что я верю, что он настоящий принц!
Штоцек. Тилли!
Тилли. А я и хочу верить! Знаешь… (После некоторой паузы, в порыве откровенности.) Вот живем мы и живем. И все ждем чего-то такого необычного, какого-нибудь маленького чуда… Ждем — и всегда напрасно. Потому что в жизни никогда ничего не происходит.
Штоцек (озадаченно). То есть как ничего не происходит?! Открой газету: сколько всяких событий в мире! Победная поступь социализма… Да и у нас, в Потсдам-Эйхе…
Тилли (всхлипнув). Ах, Норберт! Ты все видишь в общем! А я о том, что касается лишь меня одной. Или нас двоих. Да-да, и тебя тоже!..
Штоцек. И что, по этому случаю я должен ходить на задних лапках перед феодальной аристократией?
Тилли. Но почему же «феодальной аристократией»? Волшебным принцем!
Штоцек. Это тем более неприемлемо, ибо грешит против законов материализма. Волшебства на свете не бывает! К тому же я твердо убежден, что дело здесь совсем иного свойства! Вот почему, а также вследствие твоей ошибочной позиции я со всей решимостью буду…
Входит Хойптляйн.
Хойптляйн. Добрый вечер!
Штоцек. А, вечер добрый, товарищ Хойптляйн!
Хойптляйн. Ну, как отдыхается?
Тилли. Спасибо, очень хорошо. В лесу вот гуляли…
Хойптляйн. Одобряю, одобряю. Так держать, Штоцек! (Садится за один из свободных столиков.)