Действие перемещается в Южную Африку. У Арнольда берет интервью женщина-репортер, которая деликатно просит его рассказать, какой он представляет себе идеальную женщину. Арнольд отвечает, что ему нравятся все самостоятельные женщины, обладающие шармом. Затем в эпизоде возле бассейна Арнольд рассказывает о «подначке», которую подставил «сильному Майку», мюнхенскому культуристу, посоветовав ему кричать во время выступления. Когда Арнольд рассказывает эту историю, он чарующе забавен, привлекательно хитер и по-смешному обаятелен. Просто невозможно не любить его. В день конкурса Арнольд завтракает за одним столом с Ферриньо. Он ненавязчиво покровительствует всей семье. Арнольд сочувствует Лу. Он считает, что время проведения конкурса выбрано неудачно, так как Лу нужен по крайне мере месяц, чтобы войти в форму, и может случиться, что ему придется уйти из спорта, так и не став «Мистером Олимпиа». С сияющей улыбкой Арнольд рассказывает, что уже сообщил своей матери приятную новость – титул «Мистер Олимпиа» им завоеван. Его обаяние захватывает. Арнольд после присуждения титула «Мистер Олимпиа». Фильм показывает счастливого до экстаза культуриста, одетого в майку с надписью «Арнольд– номер первый». Фильм «Качая железо» вновь и вновь вдалбливает зрителю представление о подавляющем превосходстве Арнольда. В финальной сцене в автобусе, направляющемся в аэропорт, Арнольд щедро обещает Лу, что теперь, после победы, он придет к нему в гости отведать спагетти, тефтелей и штруделя, чтобы познакомиться с благословения матери Лу с его сестрой. Пришедший в полное замешательство Лу улыбается, он благодарен Арнольду за внимание. Публика, однако, понимает смысл завершающего удара Арнольда – он не удовлетворен тем, что полностью подавил самого Лу, следующим пунктом в программе культуриста – его сестра. Зрители влюбились в Арнольда. А вскоре влюбилась и вся Америка. Он был обаятельным чемпионом, жестким победителем и, сверх всего, симпатичной пародией на злодея, который не только соблазняет свои жертвы, но и приводит в восхищение зрителей. Всего лишь через несколько дней после выхода фильма «Качая железо» Джимми Картер принес присягу, вступая на пост президента США. Вместе с ним пришла эпоха более мягкой, доброй и пуританской Америки. По крайней мере в теории. Интересно, однако, что средства массовой информации не подняли на щит новую полурелигиозную эру Картера, а вместо этого создали культ героя – сначала из Шварценеггера, который провозгласил приоритет собственных амбиций, а затем из некоего Джей Р. Юинга. Премьера «Далласа» прошла 2 апреля 1978 года, через год и три месяца после того, как выход фильма «Качая железо» поставил Арнольда в центр внимания американской публики, как обожаемого хулигана и безжалостного победителя. В каком-то смысле Арнольд, благодаря фильму, а потом и своим появлением на телевидении проложил дорогу Джей Р. Юингу. Через одиннадцать лет после выхода на экран первой серии «Далласа» актер Ларри Хогман, который играл Юинга, написал, что этот выдуманный персонаж стал моделью поведения для многих американцев. «Он понимает, что не существует нерушимых правил, что вокруг джунгли, и что слабые обречены на гибель». Джей Р. не занимается коррупцией; во всяком случае, то, что он делает, называется не более как стремлением «добиться поставленной цели». Джей Р. устанавливает собственные законы, главное – чтобы они работали, и они обычно работают. И мужчины, и женщины одинаково восхищались силой Джей Р., его способностью выйти сухим из любых ситуаций. «Джей Р.,– по словам Хогмана,– человек, которому вся Америка втайне хочет подражать». Похоже, что то же самое случилось и с Арнольдом Шварценеггером, и потому кинокритики полюбили его.
Ник Кон в журнале «Нью-Йорк» писал: «Шварценеггер освещает фильм, как неоновая лампа, каждый раз, когда он появляется на экране. Его физическая мощь уравновешивается юмором, всепроникающим обаянием и той же смесью сладкого и горького, забавной наглости и забавной невинности, которой когда-то обладал Мохаммед Али». Газета «Сохо уикли» отмечала: «Арнольд Шварценеггер обладает обаянием и умом, которые смешаны с какой-то роковой наглостью. Этому сочетанию противостоять невозможно». Ричард Шикель из журнала «Тайм» объявил, что если фильм приобретет популярность, то Арнольд станет «довольно влиятельной фигурой для средств массовой информации» и добавил: «Холодный, хитрый, по-мальчишески обаятельный, он излучает ту легкую уверенность в себе, которая свойственна людям, не сомневающимся с самого рождений, что они станут звездой в той или иной сфере... У Арнольда есть дар, который невозможно приобрести независимо от того, сколько спортсмен тренируется или сколько репетирует свою роль. Он все впитывает в себя, как губка. Это высший дар, какая-то магическая сила, которая заставляет его соперников отступать, а судей – выставлять наивысшие оценки». 19 февраля, когда фильм должен был пойти на экранах Вашингтона, критик из «Вашингтон пост» Гэри Арнольд предсказал: «Он несет свое феноменально развитое тело с такой легкостью, что все окружающие неизбежно оказываются очарованными... Трудно предвидеть, в каком направлении будет развиваться кинокарьера Шварценеггера. Могло бы быть забавным, если свести вместе под каким-нибудь предлогом его и немощного Вуди Аллена, может быть, в роли непобедимых сердцеедов, чтобы продемонстрировать прямо противоположные стили сексуальной привлекательности». Комментарий Гэри Арнольда предвосхитил одну из сюжетных линий блистательного фильма «Близнецы». Для рекламы фильма «Качая железо» был нанят ведущий специалист Нью-Йорка по связям с общественностью Бобби Зарем. Его мастерская кампания, естественно, была построена на прославлении Арнольда. И достигла невиданного успеха. Английский критик Александр Уокер писал: «Главная сенсация этой недели в Нью-Йорке – это Арнольд Шварценеггер. Он повсюду – во всех газетах и журналах, во всех колонках светской хроники. Ни один ужин не считается удавшимся без новой пикантной детали из его жизни. В общем, если бы Роберт Рэдфорд [Рэдфорд, Роберт (род. 1937) – американский актер, режиссер, продюсер, играл в театре и кино. Главная роль в фильме „Три дня кондора“ (1975).– Прим. ред.] вошел в ту же комнату, где находится Арнольд, ему, очевидно, пришлось бы потом годами подвергаться психоанализу, чтобы восстановить уверенность в себе». Арнольд стал любимцем сливок нью-йоркского общества. Его снимали для программы Си-Би-Эс «Кто есть кто», прославляли в «Элейн», им восхищалась сама Диана Урилэнд, которая сказала об Арнольде: «Очарователен. Он просто очарователен». Наследница «Фиата» Дельфина Ратацци организовала прием в его честь, на котором были известные актеры Чарли Кэртис, Энди Уорхол, Скавулло, а также будущие тетки Арнольда по линии жены Пэт Лоуфорд и Жаклин Кеннеди-Онассис. Как пишет личный биограф Арнольда, Джекки умоляла дать согласие на то, чтобы стать редактором его следующей книги. Аурелия прилетела из Австрии на премьеру, вооружившись единственной английской фразой «Я мать Арнольда». В общем ничего другого ей и не понадобилось, поскольку судьба улыбалась ее сыну. Арнольд жил в «Парк Лейн Отель», имел в карманах стодолларовые банкноты, а фирмы «Мерседес» и «БМВ» подарили ему по машине. Австрийская авиакомпания предложила бесплатно доставить Арнольда и пятьдесят его ближайших друзей на горнолыжный курорт. Мальчишка из Таля, который мог позволить себе есть мясо только по воскресеньям, был теперь любимцем Нью-Йорка и ужинал только в знаменитом ресторане «21». Мальчишка, который хотел достичь хоть чего-нибудь, смог получить почти все. Арнольда Шварценеггера, мечты которого воплотились в жизнь, успех опьянял. Он приобрел солидный опыт выступлений по телевидению. На передачу «Сегодня» Барбара Уолтере пригласила только Батлера и Гейнса и была, по слухам, огорчена, когда они привели с собой Арнольда. По словам Джорджа Батлера, Барбара подчеркнуто заявила, что ей совсем не нужен здесь этот «огромный комок мускулов». «Мы сели,– продолжал Батлер.– Но она сразу приняла по отношению к Арнольду враждебный тон, задав ему провокационный вопрос: „Вы принимаете стероиды?“ Барбара ожидала, что он будет отрицать все, но Арнольд красноречиво объяснил ей, что чемпион не может полагаться только на стероиды. „Вообще-то,– сказал он,– я от них не отказываюсь“. Затем Арнольд предложил Барбаре взять его за руку. Она схватила ее и с удивлением воскликнула: „Она же совсем мягкая!“ С этого момента Арнольд держал Барбару в руках, он ее приручил. Она почувствовала, что это не феномен, а просто обычный человек. На такой жест способен был только Шварценеггер. Произвольность его реакции была настолько естественной, что Барбара была покорена. Какой-то дар свыше. Именно поэтому он так хорош». Хорошо известная обозревательница Лиз Шмидт тоже не могла противостоять обаянию Арнольда. На обеде с ним она, как и Барбара, потрогала его руку и позднее написала: «Это был один из запоминающихся эпизодов в моей журналистской биографии». Батлер и Гейне гордились новой звездой, которую они помогли создать. Гейне позже признался: «Арнольд – это как вершина Маттерхорн. Мы его не открывали, а просто первыми заметили. Арнольд и так знал, что станет знаменитым. Это было видно по тому, как он ходил, как держал себя. Духовно и интеллектуально это – один из самых восприимчивых людей, каких я только знал». Поклонники Арнольда продолжали преследовать его с невероятным упорством. Однажды во время показательного выступления в Детройте какая-то женщина попросила его снять рубашку. Он согласился, но потребовал от нее сделать то же самое. Женщина с готовностью разделась. Арнольд потом признался: «Я использовал этот ход не однажды, но на этот раз решил, что он станет последним». Шварценеггер оставался в центре внимания в течение всей весны 1977 года. В мае он полетел в Вену, где собрался показать «Качая железо» своим друзьям – владельцу спортивного зала Бернарду Циммерманну и его жене Эрике, бывшей «Мисс Австрия», у которой с Арнольдом совпадали дни рождения. Сначала прокатная компания отказала ему в копии фильма. Но Арнольд умел уговаривать. Он ответил угрозой, что бойкотирует Каннский кинофестиваль, куда должен был приехать на просмотр фильма. И компания не могла устоять. Втроем они устроили праздничный обед в Хауэрмандле (Гринцинг, пригород Вены), заказав вермишелевый суп, венский шницель и штрудель. В венском отеле «Интерконтиненталь» Арнольд выступил членом жюри на конкурсе «Мистер Австрия». Потом был Каннский кинофестиваль, где он заверил кинокритика Александра Уокера: «Роли типа Тарзана не для меня. Понимаете, человек-обезьяна не был по-настоящему мускулистым парнем. В любом случае я предпочитаю фильмы, где эмоции проявляются отнюдь не в перепрыгивании с ветки на ветку, на что способна любая обезьяна».