Мама с прихватками для посуды в руках заглянула в подвал. Когда она успела переодеться в джинсы и футболку?
– Джоржетту? Да, я нашла её под креслом, когда убирала комнату. И спрятала, потому что ты хотела её оставить.
Я держала в ладонях тряпичного медвежонка. Мех местами протёрся, один глаз когда-то потерялся, потом его аккуратно приклеили на место. Дедушка подарил мне медвежонка, когда я после падения на игровой площадке, лежала в больнице. Я очень хорошо помнила, как это было. Я очнулась, а у меня в руках медвежонок. Новая, незнакомая игрушка, которая быстро стала значить для меня нечто большее, чем остальные.
– Не могу поверить, что забыла его здесь, – я прижала к себе медвежонка.
– Ты можешь его сейчас забрать, – ответила мама. – Я проконтролирую.
Обратную дорогу Джоржетта провела на переднем пассажирском сиденье. Когда я вышла из машины, то засунула её в карман пальто. Это старое пальто я забрала у родителей, а новое так и не нашлось. Затем вынула из багажника одну из коробок и с трудом поволокла её по асфальту к дому.
Кто-то оставил у дверей пакет. Ну, да, коричневый бумажный пакет из супермаркета. Я поставила коробку, поискала ключи и аккуратно потрогала ногой пакет. Я забыла поменять лампочку над входной дверью, поэтому содержимое пакета оставалось в тени. Я распахнула дверь, поставила коробку в прихожую, чтобы не накапать снегом на довольно-таки чистый пол, и внесла пакет.
В нём лежало моё пальто.
И не только оно. Все мои шмотки были аккуратно сложены. Бюстгальтер, трусы, носки, футболка. Мои любимые джинсы. Не хватало только туфель. Я поискала записку, но не нашла.
– Чёрт! – вырвалось у меня. – Чёрт, чёрт, чёрт!
Кто-то проявил ко мне сострадание, но кто? Куда я пошла в одиночку в темноте совершенно голой? И что я там делала? Моё тело будто догадывалось, в какие неприятности я влипла. В колледже у меня была подружка, которая, прежде чем куда-то выйти, вставляла тампон. Всегда. Даже не во время менструации. Она не знала, что делать, если тампон отсутствовал. В противоположном случае, даже не вспоминала о нём. Я никогда не проделывала такие фокусы, но, когда задумывалась об иллюзиях, которые мой мозг создавал во время транса, нижняя часть живота сжималась.
Я встряхнула одежду. Она пахла кедровым деревом. Из футболки вывалился маленький клочок бумаги. Он запорхал в холодном воздухе, который врывался через открытую входную дверь, и упал на пол. Я закрыла дверь и нагнулась, чтобы поднять бумажку. Это оказалась квитанция из химчистки. Она выглядела довольно старой и пожелтевшей. На квитанции стояла фамилия.
– Чёрт, чёрт, чёрт! – я закрыла глаза в надежде, что открою их и увижу, это лишь игра моего воображения. Я открыла глаза. – Чёрт!
Фамилия на квитанции… Делласандро. Я застонала и смяла пальцами бумажку, затем решила поступить по-другому. Разгладила её на ладони и спрятала в карман брюк.
Зазвонил мобильник. Джен.
– Привет, дорогая.
– Привет, – сказала она. – Слушай, а ты не против, если я откажусь от нашего ночного кинопросмотра? Я чувствую себя неловко… но у меня настоящее свидание. Ну, не то, чтобы мы не увидимся, – поспешно добавила она.
Я засмеялась.
– Конечно, ничего страшного. С кем ты встречаешься?
– Его зовут Джаред, – ответила подруга. – Представляешь, он служащий похоронного бюро.
– С ума сойти! Ну, по крайней мере, у него есть работа, чего не могу сказать о моём бывшем бойфренде.
Джен захихикала.
– Да. Мы хотим в пятницу куда-нибудь выбраться, но у него странный график работы. Он спросил, ничего, если мы вместо пятницы встретимся в четверг.
– А где ты с ним вообще познакомилась? – я запихала вещи обратно в пакет, но смысл данного факта пока не осознавала. – Ты о нём никогда не рассказывала.
– Я чувствовала себя немного неловко.
– Девочка, когда это ты себя неловко чувствовала? – засмеялась я.
– Я познакомилась с ним на похоронах. Хоронили Хетти, сестру моей бабушки. Она умерла несколько месяцев назад. Джаред помогал организовать похороны.
– И на похоронах твоей двоюродной бабушки он предложил тебе встретиться? Вопиюще, – одновременно разговаривать и тащить коробку очень неудобно. Я поставила её на ящик, а сама отправилась на кухню ставить воду для чая. Джоржетта устроилась на кухонном столе.
– Нет. Не там. Я написала ему по интернету. У похоронного бюро есть свой сайт.
– Что? – я замерла. – Что за глупости?
– Совсем не глупости. Просто звучит странно. Это, скорее, информационный сайт. Хотя действительно комедия, сайт похоронного бюро. Мы начали переписываться, а потом он пригласил меня пообедать.
– Наверное, мне тоже надо проводить больше времени в интернете, – я считала это несерьёзным. Социальные сети пожирают вагон времени даже у тех, у кого его масса. Как у меня, например.
– Ты очень хорошая, Эмм. И весёлая.
– То же самое могу сказать и про тебя. Удачи тебе в четверг, и не переживай. Правда. Я ведь тебе сказала, что фильм так себе.
– Нет, каждый фильм с Джонни хороший, – её голос звучал уже не так убеждённо, как раньше.
«Джерад должно быть очень милый», – подумала я. – «Да и Джен не злюка».
– Ты, правда, не сердишься? Ну, дружба и всё такое?
– О, Боже, конечно, нет! – ответила я. – По крайней мере, хоть одна из нас должна иметь какое-то оживление в жизни.
– Это только ужин, – успокоила Джен, но в её голосе слышалось возбуждение.
– Жду в пятницу подробный отчёт.
– Ты его получишь.
Мы завершили разговор, в этот момент чайник засвистел. Я налила горячую воду через чайное ситечко и вышла, чтобы забрать остальные вещи из машины. На улице мимо меня проехал автомобиль и остановился возле дома Джонни. Я сделала вид, что копаюсь в багажнике, а сама наблюдала, кто приехал.
Джонни. Конечно. И женщина, которую я уже видела с ним в кофейне. Он крепко держал её за локоть, помогая преодолеть скользкий тротуар. Меня замучила ревность, непонятная и бессмысленная ревность. Я захлопнула багажник с таким грохотом, что было слышно на всю улицу. Джонни со спутницей обернулись в мою сторону. Я притворилась, будто полностью занята своей коробкой.
Он не являлся моей собственностью. Моя буйная фантазия не давала мне никаких прав, ревновать Джонни в реальной жизни. Мы ведь не любовники. Боже, мы даже не друзья.
Тем не менее, я изрыгала проклятия, пока волокла домой хлам, распаковывала и расставляла его. Парочку старых, но интересных детских книжек я поставила на полку, детский рисунок в рамке повесила на стену спальни. Потом прервалась и оглядела картинку. Очень даже неплохо, возможно, причина в том, что мама вставила её в рамку. У меня больше таланта, чем я думала.
Свои инициалы я поставила в правом нижнем углу – Э.М.М. Эммелин Мария Мозер. Моё имя, написанное таким образом, всегда вызывало у меня улыбку. Какие же умные мои родители. На картинке изображён дом, перед ним – женщина и мужчина. Женщина была принцессой или невестой, возможно, и тем, и другим. Сложно сказать, какому из этих образов соответствовали розовая юбка, вуаль и цветы в её руке. Она и мужчина держались за руки. Женская улыбка изображалась в виде изогнутой линии от уха до уха. Мужчина выглядел больше принцем, чем женихом. Наверное, потому что на нём чёрное длинное пальто и очень длинный полосатый шарф.
Я пригляделась повнимательнее. Длинное чёрное пальто. Длинный шарф в полоску. Внутри у меня всё перевернулось. Я потянулась к картинке. Стекло пыльное и в пятнах, деревянная рамка по углам облупилась.
Это мой дом. Тот, в котором я сейчас жила. Высокий и узкий, три окна по одну сторону от входной двери, одно – по другую. Спокойно, так мог бы выглядеть любой дом, но он выглядел, как мой.
И потом я увидела «Тардис», машину времени из британского телесериала «Доктор Кто». В первый раз она не бросилась мне в глаза, её скрывали не совсем правильно нарисованные деревья. «Вау!»