– Ты говорила, что всегда знаешь, что это приступ, а не твои фантазии?
Я слизнула соус с куриного крылышка и проглотила.
– Да.
– А ты никогда не пробовала управлять галлюцинациями? Как сном. Некоторые люди это умеют.
Я задумалась.
– Нет. Обычно я понимаю, что нахожусь в темноте, но не пробовала что-то менять. Какой в этом смысл?
Джен наклонилась и посмотрела на меня серьёзным взглядом.
– Если ты сможешь контролировать происходящее, ты сможешь и зафиксировать, когда проснулась. Умышленно, я имею в виду. Если ты сможешь влиять на происходящее, то сможешь и прекратить приступ, когда захочешь, вместо того, чтобы ждать, когда само собой прекратится.
– Ты так думаешь? – я тоже склонилась. – С чего ты взяла? У меня эти приступы почти всю жизнь, и я никогда об этом не думала.
Джен пошевелила пальцами и издала таинственный вой.
– Я на редкость одарённая.
Я швырнула в неё подушкой.
– Это может сработать. Думаешь, получится?
– Есть лишь одна возможность выяснить, – ответила она. – Ты должна попробовать.
Глава 24
– Странные ощущения, – я уютно устроилась на кровати, под спиной пара подушек, ноги укрыты одеялом.
Мы зажгли свечи, в качестве фона играла тихая музыка. Как порой бывало, я находилась пред искушением, но на сей раз не тела, а духа.
– Хм, как ты можешь быть уверена, если не пробовала?
– Я раньше никогда не пыталась вызвать приступ. Наоборот, делала всё, чтобы от него защититься.
Джен, сидевшая в кресле рядом с моей кроватью, покачала головой.
– Может быть, это, как гипноз. Сила воображения или что-то такое. Ты говорила, что знаешь толк в трансе и медитации. Тогда попробуй. Только сейчас, если у тебя будет галлюцинация, попытайся найти дорогу, попробуй с неё свернуть, чтобы в следующий раз в случае необходимости, быстрее проснуться. Ух ты, что я знаю.
Мы рассмеялись. Я зевнула.
– Бред какой-то.
– Ну, тогда, давай, двигай своей сумасшедшей задницей, – сказала Джен. – Я могла бы сейчас писать своему другу какую-нибудь сексуальную смс-ку, но нет, сижу здесь и пытаюсь тебя отправить помастурбировать в нирвану.
– Хорошо, хорошо.
Текли минуты. Я подумала, что, может быть, засну. Но хоть пару раз и зевнула, носом не клевала. Постель мягкая и удобная. Под спиной подушка. Я молча входила в медитационный транс.
Затем приподнялась в постели.
Кровать Джонни. Тех годов. Скомканные простыни. Запах секса. Из ванной доносится звук льющейся воды.
Я встаю и громко шепчу:
– Джен!
Ответа нет. Озираюсь, думаю, может, мой мозг и её перенёс в эту комнату, но Джен отсутствует. Делаю вторую попытку и снова получаю в ответ тишину.
Джонни тяжёлыми шагами выходит из ванной. Из одежды на нём лишь полотенце на бёдрах, на обнажённой коже блестят капли воды, волосы откинуты с лица и мокрыми прядями висят на спине.
– Эмм? Ты что-то сказала?
– Нет. Только… как долго я спала?
– Пару часов? – ухмыляется он. – Я уж было подумал, что ты проспишь праздник.
– Это вряд ли, здесь всегда что-то празднуют.
Джонни подходит к окну и раздвигает шторы, чтобы выглянуть в сад.
– Не совсем так. Сегодня здесь будет много людей. Громкие имена. Даже парочка знаменитостей.
– Хочешь произвести на меня впечатление?
Парень бросает на меня странный взгляд и стаскивает полотенце, чтобы промокнуть волосы. Как и всегда я не могу оторвать взгляд от его великолепного тела. Это единственный вид искусства, который я действительно ценю.
– Не знаю, – пожимает он плечами. – Вероятно, нет. В любом случае, для меня это не важно. Они сюда приходят, чтобы пить мой алкоголь, жрать мою еду, курить мои наркотики и трахаться в бассейне.
– Зачем ты тогда устраиваешь эту вечеринку, если не желаешь видеть этих людей?
Джонни скидывает полотенце, подходит ко мне. Ставит меня на ноги и разглядывает мои шмотки. Футболку с надписью «Танец с дьяволом», пижамные штаны. Проводит большим пальцем по моей груди, вокруг соска.
– Кто говорит, что я не желаю их видеть?
Я приоткрываю рот, и Джонни меня целует. Наши языки соприкасаются. Уверенная, что Джен за мной наблюдает, я прижимаю палец к его губам, пока мы не занялись кое-чем другим.
– Джонни?
– Да, детка?
– Ты знаешь, что можешь больше, чем фильмы и фотографии?
Парень опять бросает на меня странный взгляд.
– Ты снова хочешь сказать, что я должен стать художником?
– Нет, не то что ты должен им стать, а что ты им уже являешься, – я смотрю на лежащий на комоде альбом с его рисунками. – Ты действительно, действительно великолепный.
Джонни пожимает плечами. Его руки обхватывают меня ниже талии. Он прижимается ещё не совсем затвердевшим членом ко мне.
– Спасибо.
– Я действительно так считаю.
Мы соприкасаемся лбами, глаза смотрят в глаза.
– Эмм, Эмм, Эммелин.
Я улыбаюсь. Надо как-то управлять ситуацией, но особых усилий я не прикладываю. Вместо этого обхватываю руками его за шею.
– Да, да, да.
Ловлю на себе его серьёзный взгляд.
– Когда ты так говоришь, я почти тебе верю.
– Это правда. Ты очень талантливый.
Джонни чуть прищуривает глаза.
– Искусство сложнее, чем актёрская игра. Или работа моделью.
– Разве от этого оно становится менее достойным?
Парень тихонько смеётся. Мы двигаемся, раскачиваемся в такт музыке, которая доносится до нас из сада. Я слышу смех и плеск воды. Да, действительно, вечеринка потихоньку начинается.
– Я не знаю, – произносит Джонни. – Есть много вещей, которые я считаю достойными желаний.
– Да? И что, например?
– Ты, – говорит он.
Я беру его лицо в свои ладони.
– Джонни. Ты знаешь… это всё не настоящее. Ты ведь это знаешь? Мы. Всё, что здесь происходит.
Он качает слегка головой.
– Ты заблуждаешься. Серьёзно. Ты и я, Эмм. Здесь всё настоящее.
Я вздыхаю.
– Нет, это не так. Не перебивай. Я так больше не могу.
– Почему не можешь?
Мои губы отказываются отвечать на такой простой вопрос. На самом деле-то я пытаюсь, но Джонни прерывает мои старания глубоким, страстным поцелуем. Знаю, что пора его прекращать. Надо как-то руководить своей фантазией, а не пускать всё на самотёк, но я отвлекаюсь.
Какой ущерб могут нанести поцелуи и ласки? Мне нравится целоваться с Джонни. Ощущения великолепные. Мне не больно. И целуемся мы не в реальности. Я ведь в любой момент могу проснуться, если захочу.
– Пошли вниз, в сад, – бормочут губы Джонни возле моего рта, его руки гладят меня ниже талии. – Будет весело. Сэнди там нет.
– Я не против дать ей совет, – именно эту ситуацию я желала бы взять под контроль в своих фантазиях.
Он смеётся.
– Не сердись на неё. Она для меня ничего не значит. Ты же знаешь.
– Да, за исключением того, что она твоя бывшая жена и мать твоей дочери, – гримасничаю я.
– Все совершают ошибки.
– Надо учиться на своих ошибках, – мой указательный палец, как пистолет, утыкается в грудь Джонни, затем я кладу ладонь на его сердце.
Я чувствую, как оно бьётся. Чувствую его тепло, слышу его дыхание. Я вдыхаю его запах. Мои веки трепещут, глаза закрываются. Всё, что здесь происходит, это правда.
Но фальшивая.
– Мне надо идти, – даже в галлюцинации я ощущаю, как невежливо звучит эта фраза.
– Не уходи.
Я смеюсь и, не прикладывая особых усилий, отстраняюсь от Джонни.
– Мне надо.
– Тебе не надо. Ты можешь остаться здесь со мной. Навсегда.
Его рука крепкой хваткой держит мои ягодицы. Мне становится немного некомфортно. Его взгляд жёсткий, рот вытянут в тонкую линию. Он не улыбается и не шутит.
– Джонни, нет. Я серьёзно. Мне надо идти.
Он снова качает головой.
– Почему? Почему тебе всегда надо уходить?