– Вот дерьмо! – доносится до меня голос Эда.
Я закрываю глаза.
Земля под ногами ходит ходуном.
Затем внезапно оказываюсь в своей постели. Одна. Я открыла глаза, прищурилась, как сквозь туман, проявились контуры лица Джонни. Он держал меня за плечи и тряс.
– Эмм! – закричал он, когда я сконцентрировала на нём взгляд. – Что, чёрт возьми, ты делаешь?
– Она только попробовала… – начала было Джен, потирая глаза.
Джонни бросил на неё злой взгляд и притянул меня к себе.
– На редкость идиотская затея.
Джен казалась напуганной.
– С ней всё в порядке?
– Со мной всё хорошо, Джонни. Правда, – я слегка отодвинулась, чтобы получить доступ к воздуху. – Честно. Успокойся.
Он взял моё лицо в свои руки, посмотрел мне в глаза, и сдавленным голосом сказал Джен:
– Думаю, тебе лучше уйти.
Подруга слегка сжала моё плечо и ушла.
– Я тебе позвоню.
– Да, хорошо.
Я слишком устала, чтобы вставать, оказывать сопротивление Джонни, и провожать Джен. Поэтому просто свернулась калачиком рядом с ним. Я знала, что подруга меня поймёт.
Когда она ушла, Джонни поцеловал меня. Он всё ещё держал мой лицо в своих ладонях. И снова смотрел мне в глаза.
– Что, чёрт возьми, ты делала?
– Я пыталась понять, могу ли контролировать приступ, – прошептала я. Мне было стыдно, и я ненавидела себя за это.
Мужчина тяжело дышал и дрожал. На его лице были написаны чувства, такие глубокие, что даже я смогла их прочитать.
– И как? Можешь?
– По-видимому, нет, – уныло произнесла я.
Джонни покачал головой.
– Не делай так больше.
В раздражении я отвернулась от него.
– И чего же ты хочешь? Чтобы я делала только то, что скажешь ты?
– Нет, Эмм, – Джонни аккуратно повернул мою голову, чтобы я могла видеть его лицо. – Я не хочу снова потерять тебя.
Глава 25
Ощущения, будто во мне что-то сломалось, не обязательно являлись предвестником плохих событий. Мой мозг метался между сознанием и сном, казалось, что он восстанавливался, хотя это и не совсем верно. Я не настолько глупа, чтобы уверовать, что всё вернётся на круги своя. Сегодняшнее моё состояние хуже давнишнего, но лучше вчерашнего.
В течение недели, когда Джонни преданно за мной ухаживал, у меня не раз появлялось желание прибить его, но, благодаря ему, я не возвращалась в темноту. Неделя прошла с ясной головой. Потом ещё одна. В конце месяца в воздухе запахло весной, а в моих снах перестал появляться Джонни тогдашний.
Я договорилась о приёме с доктором Гордон, якобы для моей ежегодной профилактики, и позволила ей провести другие обследования, включая КТ (прим.пер.: КТ – компьютерная томография). Когда мне предложили томографию, я не протестовала. Мы поговорили о вечере в больнице и вариантах лечения. Она бы с удовольствием выписала мне ещё и таблетки от эпилептических припадков, но я от них отказалась.
– У меня уже и так голова распухла от мыслей, что надо не забыть принять таблетку. Вторая – это уже слишком.
Доктор Гордон покачала головой.
– Вы уверены, что не хотите поменять противозачаточные таблетки на средства, которые проще применять?
Я засмеялась. Наверное, сидя в тонкой рубашке в гинекологическом кресле, и хохоча во всё горло, я очень странно выглядела.
– Нет. Всё в порядке. У меня сейчас прочные отношения, а не меняющиеся партнёры, которых интересует только удовольствие. И мы пользуемся презервативами. Думаю, лучше поговорить о болезнях, передающихся половым путём, и закрыть эту тему. Кроме того, у него была вазэктомия (прим.пер.: вазэктомия – хирургическая операция, во время которой производится перевязка или удаление фрагмента семявыносящих протоков у мужчин).
Доктор Гордон улыбнулась.
– Похоже, у вас всё под контролем.
Я пожала плечами.
– Раз это необязательно, то лучше обойдусь без таблеток.
Она положила руку мне на плечо.
– Я знаю. Но, как ваш лечащий врач, я обязана хотя бы предложить вам лечение, которое считаю лучшим. Даже если вы не захотите следовать моим советам.
Я кивнула. Доктор знала меня уже много лет.
– Я знаю. Но считаю, что таблетки на приступы не влияют никак. Приступ начался. Приступ закончился.
– Приступ начался. Приступ закончился, – повторила она. – Мне бы хотелось, чтобы мы нашли ответ получше.
Конечно, она этого хотела. И я мечтала об этом. Мои родители и друзья. И Джонни. Но объяснить природу приступов не мог никто, и мне приходилось мириться с действительностью.
К доктору Гордон меня отвезла мама. Мы хотели устроить день матери и дочери, поэтому я отказалась от услуг Джонни. После визита к врачу мы вместе пообедали, посмотрели какой-то фильм и поехали домой. Мама хотела порыться в моём платяном шкафу, вдруг ей подойдёт что-нибудь из одежды.
В растрёпанных чувствах я смотрела, как мама мерила вещи. Она худела, а я… нет.
Но, несмотря на это, за маму я была рада. Она крутилась передо мной в длинной цыганской юбке, которую я купила на распродаже, но так ни разу и не надела. Юбка не подошла мне по размеру и относилась к разряду импульсивных покупок, когда цвет не тот и материал не радует. Но мама в ней выглядела сногсшибательно, о чём я ей и сказала.
– Ты, правда, так думаешь? – она пригладила юбку по бокам и опять закрутилась перед зеркалом. – Мне нравится, хотя сама бы никогда такую не выбрала.
– Знаю. Наверное, это судьба, что в тот день я увидела её у Маршалла.
Как я и предполагала, мама посмотрела на ценник.
– Я отдам тебе деньги.
– Нет, не надо, – покачала я головой и погрозила пальцем. – Ни в коем случае.
Она вздохнула.
– Эммелин.
– Нет, нет, – я нашла в шкафу подходящую блузку и протянула маме. – Попробуй её с юбкой.
Мама замерла и глянула на меня через плечо.
– О, пока я не забыла, в моем багажнике лежит для тебя пара коробок. Твой папа нашёл их на чердаке, когда мы разбирали вещи для церковной распродажи.
– Я принесу, – бросив остатки вещей, которые собиралась разобрать, на кровать, я схватила ключи от её машины.
Ящики оказались с крышками и ручками, чтобы их можно было легко перенести, но их содержимое весьма тяжёлое. Я поставила ящики в гостиной, оставив входную дверь приоткрытой, чтобы немного проветрить. Между тем, мама уже переоделась в свою одежду и спустилась по лестнице.
– Что это? – я сняла крышку с одного из ящиков и обнаружила в нём стопку бумаг, книги и маленькие игрушки.
– А, это вещи, которые ты оставила.
Я уставилась на маму.
– А ты никогда не думала, что я их оставила, потому что они мне не нужны?
Она закатила глаза.
– Тогда выкини их. Мне дополнительный мусор тоже ни к чему.
Конечно, она имела в виду совсем другое, но эти слова больно ранили меня. Я почувствовала, как передёрнулось моё лицо. Мама тоже это заметила. Она села передо мной и забрала крышку из рук.
– Я имела в виду не это.
– Всё в порядке, – сказала я.
– Нет. Посмотри на меня.
Я не хотела смотреть на неё, так как знала, что сразу же начну рыдать. Такая слезливая реакция на чувства могла произойти только между матерью и дочерью.
– Ах, дорогая, – мама обняла меня и погладила по голове. – Что случилось? Ты опять заболела? Что-то с твоим мужчиной?
Смешно, ведь неделями с её уст слетало «Джонни», но сейчас при одном лишь подозрении, что он явился причиной моих слёз, назвала его «моим мужчиной».
– Нет. С ним всё в порядке. Не знаю, что вы с папой там об этом думаете, но на самом деле всё не так.
– Это неправда, что я не знаю, что о нём думать, – возразила мама. – Я порой задаюсь вопросом, каково это иметь зятя, который по возрасту может быть моим мужем.
Я рассмеялась сквозь слёзы.