Так и я стояла с тонким пучком длинных волос в руках, а чванливая рептилоида уже прошествовала мимо меня, и на её затылке красовались остатки скотча, ровно того же цвета, что и конский хвост в моих руках. «Шварх! Только бы она не заметила!» – взмолилась я мысленно, но она заметила. Как в замедленной съёмке, рептилоида подняла ладонь к лысому черепу, чтобы поправить причёску, и её рука заметно дрогнула, не нащупав там приклеенных волос. Женщина очень медленно оглянулась на меня, увидела хвост в моих руках и не то завизжала, не то зашипела. Несмотря на музыкальный фон и царившие разговоры, мне показалось, что в этот момент не было посетителя, не обернувшегося на нас.
– Простите, простите, я не специально, – забормотала я, смотря на перекосившееся от ярости лицо рептилоиды. – Я… сейчас всё исправлю… я приклею обратно!
Что-то неподалёку пытался сообщить мне HAUS-8, но я его просто не слышала в волне поднявшегося шума. Я неуклюже бросилась поправлять испорченную причёску разгневанной женщины, кое-как приклеила уже изрядно потрёпанный хвост на гладкий череп мерзкой гарпии. Как только он вообще на нём держался на одном лишь скотче?! И в тот момент, когда я сделала шаг назад, чтобы осмотреть плоды своих трудов, чья-то сильная рука схватила меня за толстовку и вздёрнула с такой силой вверх, что мои ноги оторвались от пола. Я висела, вцепившись в запястье здоровенного рептилоида, словно испуганный котёнок, и ничего не могла с этим поделать. С нарастающим ужасом я смотрела, как этот громила вначале что-то пытается мне втолковать на своём рептильем языке, а затем отводит гигантский кулак в сторону, с явным намерением раз и навсегда испортить моё лицо. Самое страшное было то, что я осознавала, даже если мои мозги сейчас каким-то чудом не размажет по стенке позади меня, сотрясение мозга мне точно обеспечено.
И где же эта консервная банка с гайками, которая так нужна мне в данный момент?! Хоть бы Анчоус додумался вызывать системную полицию… Хотя что это я? Пока системная полиция доедет, а точнее долетит, от меня уже не останется и мокрого места. Миг – и боковым зрением я увидела, как мой киберробот, отлетевший подальше от начинающейся драки, резко сорвался с места. Анчоус за несколько мгновений разогнался и со всей своей железной мощи впечатался в скалящуюся морду рептилоида. О том, каким образом HAUS-8 додумался до того, чтобы обойти закон не причинять вред разумному существу, буду думать позднее. В момент, когда мой киберробот пожертвовал собой, рептилоид взвыл от боли и схватился обеими руками за лицо, непроизвольно отпустив мою толстовку. Я понимала, что у меня есть всего несколько секунд, прежде чем этот громила сообразит, что к чему, и вновь возьмётся за меня. Это обычного человека удар такой силы мог бы свалить с ног и вывести из строя на несколько минут, а у этого шкафины с чешуёй даже кровь из носа не пошла. Надо было как можно быстрее бежать отсюда.
Мой взгляд случайно наткнулся на киберняня: мятый корпус, торчащие провода, разбитые светодиоды. Анчоус не мигал, не шумел вентиляторами, и даже не пытался взлететь. Он просто лежал на полу бара «Три пингвина», как какой-то никому ненужный мусор. Не знаю, что произошло со мной. То ли адреналин затопил моё чувство самосохранения, то ли во мне взбурлила ненависть, когда я увидела Анчоуса, безжизненно валяющегося у ног моего обидчика, но почему-то до зуда в кончиках пальцев мне захотелось навалять этому уроду.
Пока здоровенный рептилоид всё ещё не отдёрнул рук от лица, я размахнулась и со всей силы, на которую только была способна в этот момент, ударила обидчика прямо в пах. Амбал взвыл, словно полицейская сирена, и согнулся пополам, перемещая руки вниз. Я же воспользовалась этим, и моё колено удачно встретилось с лицом здоровяка именно в том месте, куда бил Анчоус. Чтобы не промахнуться, я одновременно всем весом навалилась на затылок здоровенного неповоротливого рептилоида, а через мгновение отпрыгнула от него.
Драки вообще не моё, но именно этому приёму когда-то очень много лет назад научил меня Рик, когда одноклассники узнали, чья я дочка, и стали дразнить «мусорной принцессой». Рик тогда вступился за меня, а после и вовсе настоял, чтобы я выучила несколько приёмов по самозащите. Мой лучший друг имел трёх старших братьев, а потому умел хорошо драться. Возможно, кому-то со стороны было бы смешно наблюдать за тем, как двенадцатилетний мальчик учит свою ровесницу уличным приёмам, но сейчас это очень помогло мне.