Она не стала добавлять, что они до сих пор иногда ей снятся.
– Что же это за «вещь»?
– Это неинтересно, – сухо ответила она.
– Вы уверены? Может, предоставите мне судить?
– Не хочу быть причиной ваших будущих кошмаров.
– Не бойтесь! – ответил он.
– Моему прадеду турки отрубили голову. Они насадили ее на пику и напоказ выставили на неделю в городе.
– Вам рассказали это и больше ничего не объяснили?
– Да. Так что, отвечая на ваш вопрос, быть армянкой для меня – значит мучиться ночными кошмарами.
Он засмеялся, и Талин расслабилась. Завибрировал ее мобильный. Матиас прислал первое сообщение с тех пор, как улетел в Нью-Йорк три дня назад. «Очень сложный контракт, придется задержаться на несколько дней. Предупреждаю заранее». Ничего о Ноне, ни слова утешения. Смеяться над этим или плакать?
– Плохая новость? – спросил Антон.
– Нет, ничего особенного.
Она повернулась к нему.
– А для вас что значит быть армянином?
Он задумался.
– Вписаться в череду поколений, в общую историю, свидетельствовать о прожитом, знать ему цену и, главное, научиться жить. И, надеюсь, воплощать некий гуманизм.
Талин не ответила. Она сказала правду, быть армянкой для нее ничего не значило. Поэтому она удивилась тому, чем поделился с ней Антон.
– Как звали вашу бабушку?
– Луна Керкорян, но все называли ее Ноной. Она дожила до ста двух лет, и я была уверена, что она никогда не умрет.
– Почему?
– Так думали все, кто видел ее. Она обладала такой силой… Никогда не давала слабины. Я была убеждена, что смерть испугается и оставит ее в покое.
Антон не удержался от улыбки.
– Когда это случилось, я не поверила, – добавила Талин.
Она помолчала.
– По правде сказать, я до сих пор не могу поверить.
– Когда вы о ней говорите, я чувствую, как много она значила для вас.
– Нона была мне как мать. Это она меня вырастила.
– Она никогда не упоминала об Армении?
– Нет. Я знаю только, что она родилась в Сирии и жила в Бейруте. У нее не было счастливого детства, и она никогда о нем не говорила.
– Вы хотели бы узнать больше о ваших корнях?
– Зачем? – ответила Талин.
Он смотрел на нее, но она не могла угадать, о чем он думает. К ним подошла Сибилла и протянула два бокала розового шампанского. Они чокнулись. В летнем небе сияли звезды. Видела бы Нона, подумала Талин, как она пьет с друзьями шампанское с разорванным на куски сердцем. Сибилла повела ее в гостиную. Антон задумчиво проводил ее взглядом.
Через несколько дней Талин встретилась с братом у нотариальной конторы близ Елисейских Полей – у дома с высоким, недавно отреставрированным каменным фасадом цвета светлого песка, характерного для османовских зданий.
– Мама уже пришла? – спросила Талин.
– Она наверху.
Арам толкнул тяжелую дверь.
– Это выше моих сил, – сказала Талин.
– Спокойно, идем. Я с тобой.
Он обнял ее за плечи, и ей полегчало. Они направились к лифту. На четвертом этаже позвонили и вошли в контору. Талин сосредоточилась на толстом сером ковровом покрытии. Запах клея говорил о том, что его недавно меняли. Секретарша провела их в просторный кабинет. Их мать сидела за столом. Она горячо поцеловала Арама и едва коснулась губами щеки Талин. Молодая женщина, хоть и привыкла к этой разнице в отношениях, невольно ощутила знакомую боль. От аромата розы, которым душилась ее мать, ей вдруг стало грустно. Женщина-нотариус пожала ей руку.
– Добрый день, я Мартина Ледюк, душеприказчик вашей бабушки. Садитесь, пожалуйста.
Талин и Арам сели рядом с матерью.
– Ваша бабушка поручила мне прочесть вам ее завещание. Братьев и сестер у нее не было, так что вы – прямые наследники.
Она взяла в руки один из документов.
– У нее была недвижимость в Бандоле, где она жила, недвижимость в Нормандии, семейное предприятие, которое она создала, драгоценности и три страховки. Дом в Нормандии завещан вам, Арам, а также одна из страховок.
Она обратилась к матери Талин.
– Вторая страховка на ваше имя, мадам, а также список драгоценностей, который вы найдете здесь.
Она протянула ей папку.
– Талин, вы наследуете последнюю страховку, семейное предприятие, дом в Бандоле и остальные драгоценности.
Повисло молчание. Талин почувствовала неодобрительный взгляд матери, и ей стало не по себе. Арам ничего не говорил, только смотрел на документы, которые нотариус прокручивала на экране.
– Я попрошу вас ознакомиться и подписать несколько документов.
Талин посмотрела на мать, та отвела взгляд. Нотариус разложила перед ними бумаги и указала, где они должны поставить подписи.