— У вас есть прибор ночного видения? — спросила она.
— Вы и про него знаете?
— Смотрю телевизор.
— Есть. Даже прицел на карабин со специальной оптикой. Но у них тоже есть.
— Вы на самом деле их знаете?
Он вздохнул:
— Разве можно забыть «друзей», пускай даже очень, очень старых?
— Вот как?
— Никто так сильно, как друзья, не способен завидовать твоим успехам. Вы еще это не поняли? Значит, пока не добились больших успехов. Но вам будут завидовать, уверяю вас. Все мы проходим одной дорогой — той, которую выбрали.
Он подошел к лампе, задул ее.
— Если что — вот фонарик. — Он вложил ей в руку крошечный фонарь. — Не смотрите, что мал — включите-ка!
— Ох, — не удержалась она. Луч света бил с такой силой, что она увидела за стеклом дальнюю сосну. Возле нее утром ее высадил снегоход, не рискуя ехать дальше по аллее.
— Вы нарочно прорубили такую кривую аллею? — спросила она.
— Вы догадливы, — он нашел ее руку и пожал. Его рука была теплой и крепкой. Ее — тоже не дрожала. — А насчет аллеи — пускай помучаются любые гости, особенно непрошеные.
Они недолго сидели в темноте. Внезапно яркий свет залил окно, обращенное к аллее. Гул мотора тут же раздался и с другой стороны.
— Ого, даже вертолетный бензин не жалко, — пробормотал Вадим.
Грохот, скрежет, выстрелы, крики — все смешались. Через минуту Евгения плохо понимала, где она — перед экраном телевизора или за ним. Домик дрожал стенами, полом.
— Ничего, пока это только психическая атака. Они думают, что я выскочу. — Или она, подумал он.
Они схватят ее, а он, как истинный джентльмен, помчится следом. Тогда они возьмут то, что хотят взять в доме. Они даже не станут громить его — зачем?
Евгения замерла.
Наконец все стихло. Из-за двери раздался голос. Она узнала его — этот человек говорил с ней по мобильнику.
— Вадим Васильевич, вы как? Выйдете к гостям поговорить или нам откроете, чтобы мы вошли?
Вадим мочал.
Почему они не разобьют окно, подумала она.
Он словно угадал ее мысль и тихо объяснил:
— Стекло бронированное, дверь металлическая.
— Я не заметила.
— Это хорошо, — усмехнулся он.
— Не хотите, стало быть, разговаривать? Значит, решили лечь под фонд? Что ж, в его лице у вас милый представитель. А знаете ли вы, какой подарочек она привезла для вас?
Вадим молчал. Евгения почувствовала, как у нее сдавило виски. Они все знают. Куда она влезла? В какие игры ее вовлекли?
— Она еще не полила ваши приманки своими репеллентами? А знаете, кто платит за то, чтобы ваши рыси, Вадим Васильевич, ушли с рынка? Ха-ха-ха… Подумайте, мы много дадим за вашу последнюю партию.
Голос подчеркнул — «последнюю».
Внезапно загрохотали моторы, вспыхнул свет, через мгновение все снова стихло.
— Тюфэк трак, юрдэк квак, петушина чок, юрдэк иок. Старая охотничья поговорка, ее я услышал в Болгарии. Ружье стреляет, утка крякает, перья остаются, утка улетает.
Евгения засмеялась:
— Я должна это понимать так, что бояться больше нечего?
— Верно. Это присказка не про стрелков-мазил. А о том, какая утка сообразительная.
Они продолжали сидеть в темноте. Наконец Вадим зажег свет и посмотрел на нее.
— Они считают, что я им остался должен.
— Вы? Должны?
— В начале девяностых мы поделили большую партию меха. Я поместил его удачней всех. — Он объяснил: — Все решают контакты. У меня они были на той стороне, — он махнул рукой в сторону, как поняла Евгения, Китая. — Я продал шкурки по цене, которая не снилась моим напарникам. А они свою долю отдали в руки, к которым деньги быстро прилипли. Разумеется, они что-то получили, но гораздо меньше. И с тех пор никак не могут успокоиться. Слышите, кричат?
— Слышу, — она слышала и то, как колотится сердце. — Я думала, они совсем уехали. Неужели они все-таки?…
— Успокойтесь, лезть они не рискнут. Это только психическая атака — насмотрелись фильмов. Они не станут дом ни поджигать, ни расстреливать.
— Но откуда у них столько техники?
— С тех пор они тоже не дрова рубили. А если рубили, то продавали даже щепки. Научились. Теперь-то они развернулись! — Он хмыкнул: — Никогда не догадаетесь, на чем они деньги делают.
— На чем же?
— На женских гигиенических прокладках.
— Ох!
— Сначала продавали лес, потом обнаружили, что дело стало убыточным. Не знаю, кто навел их на такой бизнес, но вышло удачно с этими прокладками. Они сделали хороший ход — соединились с китайцами. Негласно, разумеется. Часть производственных операций делают там. Так что эти вещицы на самом деле — китайский продукт.