— Я? — Евгения в растерянности открыла рот, и это рассмешило мать.
— Я дам тебе свой кулон, Мария — свой. А потом ты полетишь в Нюрнберг, к казначею Эрике. На все это у нас только четыре дня.
Евгения чувствовала, как кровь давит на виски, она словно пытается вытеснить мысль, давно и тупо засевшую в голове. Как же она поедет? Ведь Костя там, на Родосе! Он живет в доме Марии.
Но, глядя на сосредоточенное и снова уверенное лицо матери, вспомнила, что не спросила о главном для них обеих.
— Сколько, ты думаешь, придется заплатить? — голос Евгении прозвучал хрипло.
— Дмитрий Павлович прикинул. — Мать назвала сумму, от которой брови Евгении взмыли вверх.
— Ого! Не слабо!
— Он сказал, что это мизер. Потому и банкротят, чтобы купить за бесценок.
— Если так, то эти таинственные люди сработают на нас, — улыбнулась Евгения. — Знаешь, мама, Вадим сказал одну фразу, которая мне понравилась.
— Только одну? — мать насмешливо посмотрела на дочь.
— Нет, мне понравилось все, что он говорил. Вернее, почти все, — уточнила она, вспомнив показательный стриптиз. — Но в этой — суть того, что происходит.
— Я слушаю.
— Стоит сделать что-то осмысленное, как найдутся люди, готовые превратить это в бессмысленное. Примерно так.
— Гм…м… Получается, как говорили раньше: ни себе ни людям, — заметила Ирина Андреевна.
— Да.
— Итак, паспорт у тебя есть, виза — не проблема, в общем, я даю тебе свой кулон, звоню Марии, и ты летишь.
Евгения молча кивнула. Она уже встала и пошла к двери, когда зазвонил ее мобильник.
Она поднесла трубку к уху, потом отстранила. Какой-то странный звук. Похож на урчание. Снова прижала к уху трубку. Урчание повторилось, отчетливо. А следом — смех.
— Говорит Фруська, — сказал мужской голос.
— Ох, это вы, Вадим! — Она засмеялась. — Поверенный в рысиных делах.
— Нет, это она сама. Но поскольку вы никогда не говорили с ней по телефону, то не узнали ее голос. Он сытый, правда? Фруська, повтори, — приказал он.
Евгения снова услышала тяжелое дыхание и что-то, похожее на мяуканье.
— Переведите, пожалуйста, — попросила она.
— Она благодарит вас за вкусный завтрак. Все тропические фрукты ей по нраву. Но больше всего — кусочки киви.
Евгения засмеялась.
— Вы скормили ей мюсли?
— Боюсь, теперь мне придется кормить ее этим продуктом до конца моих дней. — Вадим шумно вздохнул. — Никогда бы не подумал, что у дам всех пород на редкость одинаковые вкусы.
— Всегда приятно узнать что-то новое, разве нет? — кокетливо спросила Евгения.
— Если честно, я звоню, чтобы узнать, как ваши дела. Мне что-то тревожно за вас.
— Я улетаю в Грецию, — сообщила она.
— Проблемы?
— Ну… — Ей хотелось рассказать и в то же время — с какой стати? Кто он ей? Случайный попутчик, который оказался рядом?
Она умолкла, но ей не нравилось собственное молчание. Невежливо. В конце концов, молчание по телефону дорого обходится тому, кто звонит из Сибири.
— В Грецию, — между тем повторил он. — Мой совет: не забудьте подальше убрать пузырек с «отманкой», когда встретитесь с Костей, — он тихо засмеялся.
Евгения расхохоталась.
— Вы не про то подумали. Я в Грецию не за тем. Я еду по делу.
— Тоже мне, новость, — осадил он ее. — Мы все ездим по делу, даже ходим. Без дела со стула не встанем.
— У нас проблемы с хозяйством, — выдохнула Евгения. — Большие. Все так, как вы предсказывали.
— Предсказывал? Я не гадалка. Я нарисовал типичную картину, не более того.
— Нас обанкротили. Выставляют на аукцион.
— Новость плохая. Но ее можно сделать хорошей. Купите свою ферму за бесценок. Вам нужны деньги? Сколько?
— Да, нужны. Мы знаем, где взять, — сказала Евгения.
— Видите, уже хорошая новость. Если понадобятся еще, скажите мне. Я тоже знаю, где взять.
— Спасибо, — поблагодарила Евгения.
— Желаю успеха. Я должен вам признаться… Впрочем, за тем я и звоню, — тихо продолжал он, — вы у меня вызываете чувство, о котором я почти забыл. — Она внутренне сжалась. Не собирается же он объясняться ей в любви? — Доверие.
От сердца отлегло.
— Спасибо, — просто повторила она.
— Я готовлю вам подарок на свадьбу, — уже другим тоном заявил он.
— Ох, боюсь, вам придется держать его у себя слишком долго, — засмеялась Евгения.
— Не могу — испортится.
— У вашего подарка есть срок годности? — насмешливо спросила она.
— Есть, но не годности. Он увеличится в размерах, тогда вам с ним не справиться.