Зак прикрыл глаза. «Не нужно». Это не были случайные слова. В них сосредоточился сейчас для него целый мир. Он знал, чего стоило ей остаться в сарае. Наконец — то он обрел ее доверие. За одно это он готов был отдать жизнь. И отдал бы с радостью.
— Я люблю тебя, Кэти!
— Теперь я верю, что это действительно так! — чуть слышно отозвалась она.
Пятью минутами позже, когда Кэйт вошла в кухню, Миранда, сидевшая на трехногом Табурете, повернулась и окинула ее мрачным взглядом. Кэйт ответила ей улыбкой.
— В чем дело? — спросила Кэйт. — Хорошенькая девочка сидит на подставке для молочного ведра, да еще; с таким вытянутым лицом! Почему ты уткнулась носом в угол?
— Я размышляю, — ответила Миранда, шмыгая; носом.
— А-а, понятно! И о чем же ты размышляешь? Миранда снова шмыгнула носом.
— О том, что мне сказал папа…
Кэйт подошла к плите и сняла с нее давно уже сварившиеся и успевшие остыть яйца.
— Это очень разумно с твоей стороны.
— Я только не могу понять, — заговорила Миранда, слезая с табурета и подходя к ней, — папа Зак запретил мне играть наверху. Но ведь он не запрещал мне прятаться там…
Кэйт покачала головой, очищая яйца.
— Э, да ты начинаешь хитрить, Миранда Элизабет Блейкли! Ты отлично понимаешь, что он имел в виду. И какая беда могла приключиться!
— Мак-Говерн! — поправила ее дочь. — Меня уже не звать Блейкли.
— Не звать, а зовут. Если ты хочешь носить это имя, тебе придется слушаться и исполнять то, что велит тебе Зак. А что он тебе велел? Сидеть, уткнувшись носом в угол? Вот и выполняй это, пока он не скажет тебе «довольно».
Миранда тяжко вздохнула и послушно вернулась на место.
— Вот уж не думала я, что он меня для этого удочерил…
Кэйт усмехнулась, положив в миску очищенное яйцо.
— Тебе повезло, что не я оказалась на его месте! Я бы тебя отшлепала так, что у тебя попа горела бы.
— Но я хорошо поняла все, что он мне говорил! — сказала Миранда, потирая кончик носа. — Можно мне слезть? Я уже все обдумала…
— Это надо не у меня спрашивать.
— Ты обещала мне, что мы всегда будем вместе, обещала, что не отдашь меня другому папе и не позволишь ему мучить меня…
— Да, это было. Но ты мечтала о новом папе и получила то, что хотела. А если подумать о том, как он к тебе относится, ты получила больше, чем заслуживаешь. — Кэйт взяла еще одно яйцо. — Тебе стоило бы поблагодарить за это свою счастливую звезду.
— Мой нос не такой счастливый…
Кэйт не могла удержаться от смеха, когда та повернулась к ней.
— О Боже! Он красный, как морковка! Едва ли Зак велел тебе прижимать его к стенке с такой силой.
Миранда проговорила:
— Зак сказал, что глина ему на пользу, и велел держать его прижатым, пока он не вернется.
— Ну, тогда так и делай!
— Он не спешится, а мой нос уже сжался.
Кэйт пошла в чулан и набрала в кастрюлю картофеля. Когда она вернулась, Миранда сидела, уткнувшись носом в угол.
Вскоре вернулся Зак.
Незадолго до сумерек Кэйт, услышала конский топот. Думая, что вернулся Зак, она продолжала стряпать. Вдруг тяжелый мужской кулак обрушился на дверь, наполнив дом грохотом. Вытерев руки о передник, она поспешила к двери. На пороге стоял Райан Блейкли.
Как обычно, при виде Райана сердце у Кэйт оборвалось, но она справилась с собой. Теперь не было причины бояться его. Что бы ни делал Райан, он уже не мог протянуть лапы к Миранде. Эта мысль сразу принесла ей облегчение.
— Привет, Райан.
— Это правда? — угрожающе спросил он. Кэйт поняла, о чем он спрашивает.
— Странно, что ты узнал об этом только теперь. Мы уже две недели как женаты.
Он заломил на затылок шляпу и передернул плечами, поправляя съехавший пиджак.
— Ты — сука!
Кэйт взялась за ручку двери.
— Не намерена выслушивать это, Райан. Если пришел что-то сказать, выкладывай, а если обзываться — убирайся.
— Это правда, что ты позволила ему удочерить Миранду? Правда это?
Кэйт напрягла все свои силы.
— Да. Правда.
Внезапно он схватил ее за волосы и с силой ударил о притолоку.
— Я убью тебя, и Бог мне поможет! Я задавлю тебя, вырву последнее дыхание из твоей груди! Дочка моего брата! Как посмела ты дать ей другое имя?
Голова Кэйт разрывалась. Она вцепилась в его руку, пытаясь оторвать его пальцы от своих волос.
— Отпусти, Райан! Ты совсем спятил! Он злобно оскалился ей в лицо.
— Это ты спятила, если решила, что я оставлю все как есть. Я уж не лягу на спину, задрав лапки! Вы за это заплатите! Клянусь Богом, заплатите! Я потащу вас в суд и посажу тебя в тюрьму: я буду последним идиотом, если не сделаю этого. А тогда ты ее уже не увидишь! Никогда!
Кэйт собиралась ответить ему, когда услышала грозный голос:
— Убери свои грязные руки от моей жены, Блейкли! Райан окаменел и обернулся:
— Ты-ы!!!
Он с силой оттолкнул Кэйт. Она ударилась о стену, ободрав локти.
Опираясь о деревянную обшивку, она смотрела, как Зак спрыгнул с коня. Ангел мщения в синей холщовой рубашке с горящими светло-карими глазами. Никогда еще ничье появление не радовало ее так сильно.
— Здесь я хозяин, — сказал он спокойно и шагнул к крыльцу. — Чего ты хочешь? Ждешь, чтобы я освободил тебе дорогу? Ты вообще, способен думать, подонок с дерьмом вместо сердца? Если ты ищешь беды, так ты найдешь ее, обещаю!
— Руки коротки! Сил не хватит! Зак сделал шаг к нему.
— Я посильнее женщины, которая вдвое меньше тебя! Что ж, попробуй! Попытайся лягнуть меня, осел поганый, но прежде упакуй получше свои потроха!
Сбросив шляпу, Райан согнул ноги в коленях и выставил кулаки.
— На этот раз я не подставлю тебе голову! Зак медленно двигался к нему.
— Надеюсь, что нет.
Райан приседал и притопывал как боксер на ринге. Зак опустил руки и застыл, выжидая.
— Черт возьми, — сказал он, присвистнув, — какие изящные движения. Лучшего вальса я, пожалуй, не видывал.
— Ты исполнишь вальс в грязи, в которую я тебя загоню! Я заставлю тебя дважды подумать, прежде чем бросать мне вызов. — Райан сделал ложный выпад рукой. — Мне приходилось драться на настоящем ринге, где выступают профессионалы, умелые боксеры! И такой деревенщина, как ты, угрожает мне! Да ты не можешь даже шлепнуть по жопе настоящего мужчину. Ну, давай, иди, увалень! Или из тебя дерьмо уже полезло?
Зак усмехнулся и передал шляпу Кэйт.
— Умелые боксеры, настоящий ринг. Я ничего такого не знаю. Отец никогда не учил меня смешивать драку с танцами.
Покосившись на противника, он добавил:
— Иди в дом, Кэти, девочка. Я не хочу, чтобы ты это видела.
Кэйт почувствовала, что не может шевельнуться. Райан громко заржал:
— Боишься, что эта потаскушка увидит, как ты ползаешь, глотая грязь?
Усмешка Зака погасла. Опасный блеск появился в его глазах.
— Блейкли! Пришло время поучить тебя хорошим манерам.
Стремительно, так что Кэйт даже не заметила, когда это произошло, Зак бросился на Райана и с такой силой ударил его в челюсть, что тот отлетел к перилам крыльца. Гнилое дерево заскрипело под его тяжестью. Райан, вытянув руки, пытался устоять на ногах, но не смог, он рухнул как камень, подняв тучи пыли.
Зак неспеша пошел к нему. Потрогав сломанные перила, он нагнулся и одним сильным движением поставил Райана на ноги.
— Я еще не рассчитался за то, что ты оскорбил мою жену, назвав ее потаскухой. — Едва Блейкли выпрямился, Зак дал ему такого пинка, что тот, откинув голову, отлетел на несколько шагов. Его шатало, как пьяного. Зак, подойдя к нему, нанес ему сильный удар в солнечное сплетение, отчего Райан согнулся вдвое.
— Не прикасайся к ней и не смей называть ее грязными именами! Тебе это ясно теперь, ничтожество, мешок с дерьмом?
Райан, держась за живот, стонал.
Зак схватил его за волосы.
— Приятно, когда тебя таскают за волосы?
— Я пришибу вас с помощью законов.
— Ох, хор-рошая мысль! Если шериф не будет охранять тебя, когда ты придешь сюда еще раз, я просто убью тебя.
Зак щелкнул его по носу, а затем» с отвращением оттолкнул от себя.