- Привет.
- Мы уходим, - сказал Росс и сдернул её со стула, придержав за руку повыше локтя.
Дарина потеряла равновесие от его резкого движения и покачнулась на неустойчивых туфлях, молодой парень, что пришел с девушкой, поддержал её за талию:
- Аккуратней, красавица. Спокойно, мужик, все хорошо, не мешай девушке отдыхать, - обратился он к Россу с нескрываемой фамильярностью.
Росс не удостоил его ответом, но его взгляд заставил парня быстро убрать от Дарины руки и отступить на шаг назад. Девушка посмотрела на Росса и специально придвинулась чуть ближе, чтобы запах алкоголя чувствовался сильнее. Она никогда не была пьяной, но вспомнила героинь из фильмов и картинно надула губки, играя выбранную роль:
- Уходим, милый? Так рано? Нет, я хочу еще потанцевать.
- Натанцевалась уже, - «рыкнул» Росс и быстро отвернул от неё лицо, а потом поволок за собой к выходу.
Дарина нетвердо ступала на высоких каблуках:
- Сломаю ноги, будешь ты виноват.
Мужчина резко повернулся и, взяв девушку на руки, прорычал:
- Я сам тебе их переломаю.
Он продолжил движение, а Дарина засмеялась:
- А обещал заботу и вечную любовь. Вот чего стоят мужские обещания.
Росс вынес её на улицу и не очень галантно усадил на заднее сиденье своей машины. Он сел на водительское место и завел мотор, машина поехала по ночным улицам. Установилась тишина, которую через несколько долгих минут нарушил тихий вопрос Росса:
- Зачем?
- Что зачем? – спросила Дарина, продолжая играть роль пьяной женщины.
- Хватит, - тихо прорычал мужчина, и девушка испугалась силе его гнева.
Она плотнее прижалась к сиденью машины и сжала пальцы.
- Зачем весь этот цирк? – снова спросил он.
Девушка молчала: шутить совсем не хотелось, а правда была неуместно откровенной. Но через пару минут все-таки решилась заговорить:
- Тебе не понравилось платье?
- Платье? Это скорее его отсутствие. Не уведи я тебя оттуда, тебя бы уже давно насиловали в туалете.
Дарина в мыслях признала его правоту, но не стала сваливать все на его сестер, она могла и не снимать тот злосчастный плащ.
- Так зачем? Хотела меня позлить? Заставить ревновать? Зачем все это?
У девушки не было ответа для него, тот, что был правдой, он не должен был услышать. Мужчина устало вздохнул и потер висок:
- Я еле сдержался, чтобы не обернуться, когда увидел тебя внизу. И не знаю, что бы я сделал, если бы не сдержался: растерзал тех мужчин, что похотливо пялились, или набросился на тебя, унося оттуда и делая своей.
- А может, растерзал бы меня?
- Нет, этого бы я не сделал. Я никогда не причиню тебе боли. Лучше умереть, чем видеть твою боль.
Девушка ему поверила, столько искренности было в его тихих словах. И она сказала то, чего не собиралась:
- Прости.
Росс ничего не ответил, и в машине снова стало тихо. А когда они выехали за город, и мужчина прибавил скорости, его слова ужаснули её:
- Сегодня я единственный раз в жизни не сдержу своего обещания. Этой ночью я сделаю тебя своей.
Дарина забыла, как дышать:
- Ты же говорил, что до свадьбы… - а потом осеклась и тихо добавила: - Не нужно.
Мужчина не ответил, и девушка взмолилась:
- Не нужно, Росс, пожалуйста. Не принуждай меня. Не нужно…
- Ты не оставляешь мне выбора.
- Выбора? Выбор есть всегда. Всегда! Пожалуйста, сделай правильный выбор!
Он молчал. Она быстро заговорила, не справляясь с волнением:
- Ты ведь хороший, добрый, справедливый, не делай этого, Росс. Не делай того, о чем будешь жалеть. Не поступай так со мной.
- Так будет лучше, мне кажется, ожидание страшит тебя еще больше.
- Меня страшит, что ты принудишь, заставишь, подчинишь…
- Не бойся, я буду нежным и терпеливым. Это ведь у тебя в первый раз?
- Нежность не исправит насилия, - тихо сказала Дарина, а потом добавила ровным голосом: - И я не девственница, если ты об этом спрашиваешь.
Росс сильнее сжал руль:
- Я не чувствую на тебе запаха другого мужчины. Ни мужчины, ни волка.
- И не почувствуешь, - спокойно ответила она.
- Это было давно?
- Зачем говорить о прошлом, если настоящее волнует нас сильнее, - воскликнула Дарина, теряя свое напускное безразличие. - Откажись от задуманного, пожалуйста.
Он молчал. Тогда девушка привела свой последний аргумент:
- Я никогда не прощу тебе этого.
- «Никогда», как и «вечно» - это слишком долго.
- Поверь, есть вещи, которые длятся слишком долго.
- Не о чем больше говорить: ты моя истинная пара, через неделю наша свадьба, ты и так уже принадлежишь мне. Сегодня? Завтра? Какая разница, Дарина?
- Если нет разницы, тогда почему именно сегодня?! – крикнула она, погружаясь в панику.
Мужчина тихо признался:
- Потому что я очень сильно хочу тебя и, боюсь, не смогу больше ни дня сдерживаться. Мой волк не успокоится, пока не сделает тебя своей.
Девушка презрительно скривила губы:
- Твой волк? Конечно, все дело в нем, как же по-другому. Волк командует и оборотень подчиняется. Да? Знаешь, почему я не обращаюсь? Потому что мне это противно! Я не даю командовать волку внутри меня.
Росс удивленно распахнул глаза:
- Это против природы, Дарина. Мы должны обращаться.
- А я не хочу быть монстром. Это мой выбор и плевать мне на природу.
- Волки не монстры, они контролируют себя.
- Да? А минуту назад ты говорил совсем другое.
- Откуда в тебе столько ненависти к своей сущности? – тихо спросил Росс, останавливая машину, он больше не мог вести этот важный разговор, не глядя ей в лицо.
Девушка пристально посмотрела на него, когда он повернулся к ней, и тихо сказала:
- Ты спрашивал, как погибли мои родители? Они погибли из-за меня. Из-за того, что я не контролировала своего внутреннего зверя. Он хотел, и я подчинилась его желанию, а в результате три обгоревших трупа. Вот тебе и волчий контроль. Монстра нельзя удержать!
Росс внимательно смотрел на девушку, отмечая любые эмоции на её лице, столько боли и горя было в её словах, которые она говорила этим напускным безразличным тоном.
- Как это случилось? Ты ведь тогда была совсем молодой.
Дарина отвернулась к окну и кивнула. Она долго мочала, а потом слова сами начали сочиться из неё, как капли крови из открытой раны:
- Пятнадцать. Мне было пятнадцать. Я только начала обращаться и была в радостной эйфории от этого. Все банально и старо как мир: подросток-бунтарь против непонимающих родителей, юношеская любовь и побег из дома. Я верила только своей волчице, которая требовала никого не слушать и идти за страстью. Она увела меня из дома в руки вечной любви, которая в одночасье превратилась в жестокое насилие. Потом горькие слезы боли и отчаянья и возвращение в любящие родительские руки, - девушка замолчала, а через минуту продолжила, справившись с эмоциями. - Отец с братом отомстили за меня, они убили сына Альфа-вожака стаи, а он в ответ отомстил за сына, спалив наш дом вместе с нами. Мы с Эйлин чудом спаслись, мать успела затолкать нас в подвал, тоннель из которого вел в лес. Она не пошла с нами, кому-то ведь нужно было завалить люк?.. Отца и брата убили прежде, чем бросить в горевший дом, - Дарина снова прервалась, а потом заговорила совсем тихо. - Я помню только неимоверное облегчение, когда, двигаясь по тоннелю, услышала звук единственного выстрела, - девушка отвернулась от окна и посмотрела прямо на Росса: - Ты понимаешь? Я радовалась, когда поняла, что мама нашла отцовский пистолет и пустила пулю себе в голову. Это означало, что она не умрет в страшных муках, медленно сгорая в огне… Так что не говори мне, что быть монстром хорошо. Я монстр и знаю, что это проклятие, а не благо.