С трудом я поднялась с кровати, на которой с самого утра распласталась, как выброшенная на берег морская звезда. Ладно, может, с готовкой время пройдет быстрее.
Едва мы поставили запеканку в духовку, в прихожей раздался голос сестры. Как всегда, пришла раньше, это наша общая черта: в отличие от матери мы настолько же маниакально точны, насколько та безалаберна, настолько же зануды, насколько та пофигистка. Иногда я думаю, не на улице ли она нас нашла?
Семейство Эммы прибыло в полном сборе. Жером, ее муж, недавно открывший свой пятый филиал в Штатах, и трое детей: пятнадцатилетний Милан, его сын от первого брака, который уже сдавал экзамены на степень бакалавра, дочка Сидни, умевшая здороваться на двенадцати языках в свои пять лет, и Нумеа – поразительный ребенок, спавший ночи напролет с первого дня после рождения; ей исполнилось полгода, и я готовилась сегодня услышать, что она научилась управлять самолетом.
Мне кажется, имена детям они выбирали, наугад тыкая пальцем в глобус[7]. Слава богу, что они ни разу не угодили в Нуази-ле-Сек[8].
Сестра, улыбаясь, протянула руки мне навстречу.
– Отлично выглядишь!
Представляю свой ужасный вид, раз дождалась от нее комплимента. Поблагодарив и поцеловав ее, я приготовилась к началу шоу.
– Жюля дома нет?
– Нет, он у Бена.
– Какая досада! Сидни так хотелось его повидать! Представляешь, она приготовила для него рисунок, и невозможно догадаться, что автор этого шедевра – ребенок! На следующий год запишу ее в художественную студию, нельзя же оставлять без внимания уникальный дар. Ты заметила, как подросла Нумеа? У нее уже два зубика прорезываются, доктор сказала, что девочка очень быстро развивается! Хочешь ее подержать?
– Нет, спасибо.
– И все же тебе придется через это пройти, напоминаю, ты – ее крестная. Она уже хорошо держит головку, не нужно бояться!
– Эмма, помоги мне отнести напитки!
Я молча поблагодарила отца, избавившего меня от неловкой ситуации.
Не знаю точно, когда наши пути разошлись. В детстве мы были неразлучны. Эмма двумя годами моложе меня, но мы всегда росли как близнецы. Ромен родился через пять лет после нее, но ему так и не удалось внедриться в наш дуэт. Сегодня я гораздо ближе к нему, чем к ней.
Не будь Эмма моей сестрой, я бы ее на дух не переносила. Ради бога, пусть бы она без конца восхваляла свою расчудесную жизнь, но при этом хоть немного помнила о тех, кто ее окружает. Но все, что ее не касается непосредственно, нисколько ей не интересно. Если она звонит, значит ей что-то нужно, слушает вполуха, если ты ей что-то рассказываешь о себе, и никогда ни за кого не беспокоится. Я и так от нее ничего не ждала и даже была ей благодарна за молчание в течение последних четырех месяцев.
– Подадим-ка мы аперитив, тогда Ромен быстрее явится!
Отец расставил на подносе стаканы, фруктовый сок, розовое вино и сырное печенье, собственноручно приготовленное по такому случаю. Жером прибавил к этому еще одну бутылку.
– «Шато Пап Клеман 2009»,[9] – возвестил он с деланой небрежностью.
– Но это же безумие! – вырвалось у мамы. – Лучше бы его поберечь для особого случая.
– Собраться всем вместе – это и есть особый случай. Вас ожидает еще один сюрприз, на десерт.
Мама восторженно закудахтала, а сестра не сводила с нее благодарного взгляда.
– Папа, вы мне доставите большое удовольствие, если тоже попробуете.
– Ты же знаешь, я не могу, Жером.
– Что за ерунда! Пригубить гран крю не значит вернуться к пьянству. Ничего общего с вашим обычным пойлом.
Я уже приготовилась было засунуть гран крю в самую потаенную часть тела Жерома (и, ей-богу, я не имела в виду мозг), когда на сцену вышел мой брат.
– Всем привет!
Меня он поцеловал первой, ласково проведя ладонью по моей спине. Безмолвная братская поддержка. Затем поприветствовал каждого, прежде чем объявить, что умирает от голода.
– Тогда вперед! – обрадовался отец.
Мы как раз приканчивали десерт, когда Жером, который на протяжении всей трапезы не переставал намекать на ожидавший нас сюрприз, наконец решил открыть свой секрет.
– Вы все хорошо сидите?
Мы дружно кивнули. Он выпятил грудь колесом, а сестра, явно в курсе дела, заерзала на стуле от нетерпения.
– Помните Пляжный Домик в Аркашоне[10]?
– Что за домик? – спросил Ромен.
– Тот, о котором вы все мечтали!
Когда мы были детьми, родители часто возили нас в Аркашон на выходные. Все втроем мы настаивали, чтобы непременно пройти мимо домика с голубыми воротами, стоявшего у причала. Мы называли его Пляжным Домиком. Он завораживал нас своими большими окнами, цветущим садом и островерхой, уходящей прямо в небо крышей. Однажды я с самым серьезным видом заявила, что обязательно куплю его, когда вырасту. Все тогда долго смеялись.
7
Имена детей Эммы и Жерома – Милан, Сидни, Нумеа, а затем и Парис – соответствуют названиям городов (Милан, Сидней, Нумеа, Париж).
8
Коммуна во Франции, расположенная в департаменте Сен-Сен-Дени региона Иль-де-Франс. Первая часть названия «Нуази-ле-Сек» происходит от латинского
9
Высокосортное сухое красное вино защищенного наименования места происхождения региона Бордо (так называемое гран крю).
10